— Чуть правее, Дживз.
— Слушаюсь, сэр.
Я ловко причалил.
— Подожди меня здесь, Дживз.
— Слушаюсь, сэр. Главный садовник говорил мне сегодня утром, сэр, что недавно на острове гнездился лебедь.
— Мне некогда выслушивать досужие истории из области естествознания, Дживз, — холодно сказал я, удивляясь бестолковому малому, который нёс ахинею в то время, как дождь хлестал всё сильнее, а брюки его молодого хозяина промокали всё больше и больше.
— Слушаюсь, сэр.
Я начал продираться сквозь кусты. Под ногами у меня чавкало, и через два ярда стало ясно, что мне придётся разориться на новые теннисные туфли. Тем не менее я не сдался и в скором времени вышел на небольшую площадку перед Октагоном.
Я слышал, это здание было построено в конце прошлого века, чтобы дедушка покойного владельца мог упражняться в игре на скрипке. Насколько мне известно, этот инструмент издаёт душераздирающие звуки, но, по-моему, они не могли сравниться с теми визгами, которые сейчас доносились с крыши. Достопочтенный, не заметив спасательной экспедиции, по всей видимости хотел, чтобы его услышали в особняке на той стороне озера, и должен вам сказать, я бы не удивился, если б он добился своего. У А. Б. Филмера был превосходный тенор, и его вопли проносились над моей головой подобно снарядам.
Я подумал, что необходимо как можно скорее сообщить ему добрые вести, пока он не сорвал голосовых связок.
— Эй! — крикнул я, дождавшись перерыва между воплями.
— Эй! — взревел он, глядя куда угодно, но только не в мою сторону.
— Эй!
— Эй!
— Эй!
— Эй!
— Ох! — сказал он, наконец-то меня увидев.
— Здесь! — сказал я, подтверждая, что горести его позади.
Должен признаться, до сих пор нашу беседу никак нельзя было назвать содержательной, но, возможно, мы разговорились бы через несколько секунд, если бы, — как раз в тот момент, когда я собирался изречь какую-то дельную мысль, — до меня не донеслось шипение по меньшей мере сотни кобр и из-за кустов слева не выползло нечто белое и длинное. Я стартовал, как вспугнутый фазан, и взлетел на стену, прежде чем понял, что делаю. В дюйме от моей левой лодыжки послышался тупой удар, и я окончательно убедился в том, что на земле мне делать нечего. Кто, невзирая на бураны, не бросил флаг с девизом странным «Эксельсиор!», послужил примером для Вустера.
— Осторожней! — взвыл достопочтенный.
Он мог бы меня не предупреждать.
По всей видимости Октагон был выстроен как раз на случай подобного кризиса, По крайней мере в стене между кладкой камней находились углубления, словно специально сделанные для рук и ног, и я в мгновение ока оказался рядом с достопочтенным, оставив внизу одного из самых больших и свирепых лебедей, которых мне когда-либо приходилось видеть. Он вытянул шею, напоминавшую пожарную кишку, явно напрашиваясь на то, чтобы в него запустили кирпичом.
Я запустил в него кирпичом и не промахнулся.
Достопочтенный остался мной недоволен.
— Не дразните его! — сказал он.
— Пусть не дразнит меня.
Лебедь вытянул шею ещё на восемь футов и издал звук, похожий на шипение пара, с силой бьющего из лопнувшей трубы. Дождь продолжал хлестать с неописуемой яростью, если так можно выразиться, и мне было жаль, что, испытав вполне естественное возбуждение, когда пришлось внезапно карабкаться на стену, я уронил запасной плащ, предназначавшийся для моего соседа на крыше. На секунду мне пришла в голову мысль предложить ему свой, но затем здравый смысл взял верх.
— Вы вовремя успели от него удрать? — спросил я.
— Ещё секунда, и мне бы не поздоровилось, — пожаловался он, с неприязнью глядя вниз. — Я с большим трудом взобрался по стене.
Достопочтенный, да будет мне позволено так сказать, был человечком маленьким и кругленьким, словно его, как виски в бокал, лили в одежду, пока не наполнили до краёв. Представив себе, как он ползёт по стене, я получил огромное удовольствие.
— Не вижу ничего смешного, — недовольно произнёс он, перенеся свою неприязнь с лебедя на меня.
— Простите.
— Я мог получить серьёзную травму.
— Хотите, я засвечу ему ещё одним кирпичом?
— Не вздумайте! Вы его только рассердите!
— С какой стати с ним церемониться? Ему-то на нас наплевать.
Достопочтенный переменил тему разговора.
— Не понимаю, как могла уплыть моя лодка. Я надёжно привязал её к ивовому пню.
— Загадочная история.
— Я начинаю подозревать, её отвязали намеренно.
— О, ну что вы, вряд ли такое возможно. Вы наверняка увидели бы злодеев, знаете ли.
— Нет, мистер Вустер. Из-за кустов разглядеть что-нибудь невозможно. К тому же, чувствуя сонливость по такой жаре, я задремал вскоре после того, как приплыл на остров.
Мне совсем не хотелось, чтобы он продолжал рассуждать на эту тему.
— Сильный дождь, что? — сказал я.
— Какое точное наблюдение, — произнёс он с горечью и недовольством в голосе. — Спасибо, что поставили меня в известность.
Погоду, как я понял, ему обсуждать не хотелось. Я переключился на птиц.
— Вы обратили внимание, — спросил я, — что брови у лебедя сходятся на переносице?
— У меня была возможность обратить внимание на всё, что касается лебедей.
— Придаёт им сварливый вид, что?
— Это тоже не ускользнуло от моего внимания.
— Чудно! — с энтузиазмом произнёс я. — Кто бы мог подумать, что семейная жизнь так плохо влияет на настроение лебедей!
— Я предпочел бы, чтобы вы поменяли тему разговора.
— Нет, послушайте, это действительно интересно. Я имею в виду, наш приятель внизу наверняка смирнее овечки при обычных обстоятельствах.
Домашнее животное, знаете ли. И только потому, что его женушка гнездилась на острове…
Я умолк. Вы можете мне не поверить, но, взбираясь по стенам и вообще, я начисто забыл, что, пока мы торчим на крыше, неподалёку находится тот, чей гигантский мозг, — если поставить его в известность о происшедшем, — мгновенно найдёт дюжину способов избавить нас от всех неприятностей.
— Дживз! — крикнул я.
— Сэр? — послышался далёкий, почтительный голос.
— Мой личный слуга, — объяснил я достопочтенному. — Безгранично проницательный и изобретательный малый. Он спасёт нас в шесть секунд. Дживз!
— Сэр?
— Я сижу на крыше.
— Да, сэр.
— Что толку от твоего «да, сэр?» Помоги нам. Мы с мистером Филмером не можем сойти с места.
— Слушаюсь, сэр.
— Что толку от твоего «слушаюсь, сэр?» Поспеши, мы окружены лебедями.
— Я незамедлительно выполню ваше указание, сэр.
Я повернулся к достопочтенному и от избытка чувств даже похлопал его по спине. Мне показалось, рука моя утонула в мокрой губке.
— Полный порядок, — сказал я. — Дживз сейчас будет здесь.
— Чем он нам поможет?
Я слегка нахмурился. Его министерский тон мне не понравился.
— Этого мы не знаем и знать не можем, — довольно холодно ответил я, — пока не увидим его в действии. Нам неизвестно, тот он изберёт способ или иной. Но в одном мы твёрдо можем быть уверены: Дживз что-нибудь придумает. Он с утра до вечера ест рыбу, и у него могучий ум.
Я наклонился и крикнул в зияющую пустоту:
— Следи за лебедем, Дживз.
— Я ни на секунду не выпускаю его из виду, сэр.
Лебедь, который вытянул шею ещё на несколько футов в нашем направлении, резко повернулся. Голос с тыла ему явно не понравился. Подвергнув Дживза быстрому, но тщательному осмотру, он набрал полную грудь воздуха, чтобы зашипеть погромче, подпрыгнул на месте и ринулся в атаку.
Знаете, я заранее мог сказать этому лебедю, что номер у него не пройдёт. Может, среди своих он и считался интеллигентом, но до Дживза ему было как до луны. Бедняга попросту потерял время; уж лучше бы он сразу отправился к себе домой.
Каждый молодой человек, начинающий самостоятельную жизнь, должен знать, как справиться с разъярённым лебедем, поэтому я вкратце опишу порядок действий. Сначала подберите плащ, который кто-нибудь обронил, потом, с точностью определив расстояние, накиньте этот плащ на голову лебедя, и, взяв лодочный багор, который вы благоразумно захватили с собой, подсуньте его птице под брюхо и дёрните изо всех сил. Лебедь заваливается в кусты и пытается сообразить, что с ним произошло, а вы тем временем бегом возвращаетесь к лодке, прихватив с собой друзей, до сих пор сидевших на крыше. Именно этим методом воспользовался Дживз, и мне кажется, ничего умнее вы всё равно не придумаете.