- Пан Станислав, у вас в одном из первых романов, по-моему - в «Возвращении со звезд», в 2003 году коммунизм победил на всей планете, последний капиталист исчез. Это вы для цензуры так написали или у вас в глубине души все же была такая надежда?
- Нет, не было. Это называется красная утопия.
- Значит, это было сделано для цензуры?
- Не совсем. После войны, после всех этих переживаний, мне хотелось, чтобы как-то все… утихомирилось. Чтобы настали всеобщие мир и счастье. Но теперь я уже хорошо понимаю, что нельзя руководствоваться эдакими хорошими пожеланиями, что если мне хочется, то так оно и будет. Знаете, мне лично очень неприятно, что есть этот самый… Гарри Поттер. Уже тридцать миллионов книг этого дурацкого Гарри Поттера продали. Молодежь удирает от этого пересыщенного техносферой мира. Молодым хочется колдовства, магии, Вольдеморта. У вас тоже есть этот самый Гарри Поттер, в России?
- Есть.
- И тоже, наверное, огромные тиражи?
- Конечно. Пан Станислав, может, популярность Гарри Поттера как раз и есть сигнал для какого-то поворота, сигнал опасности?
- Простите, но пока колдовство существует лишь в таких книжках. Это называется эскапизм.
- Но с чего-то он появляется! Последние тридцать лет ведь не было эскапизма, техногенная цивилизация молодежи нравилась, нравились новые, все более мощные компьютеры, нравилось, что летают на Луну, - а сейчас вдруг захотелось уйти.
- Потому что давление техносферы, всей этой продукции - очень велико.
- Так, может, Гарри Поттер - это просто очень важный сигнал?
- Да, это только сигнал того, что детям не очень нравится наш мир. И они хотят другого. С волшебниками. Но, к сожалению, это не очень реально.
- Пан Станислав, еще вопрос: при советской власти, что у нас, что у вас, было такое сильное давление на интеллект, на дух - и при этом появлялись удивительные книжки. У Стругацких, у вас, у Войновича, у Распутина… Вот здесь, в Польше - «Пепел и алмаз» Анджеевского-Вайды… Сейчас, лет уже десять, как никакого давления нет. И ничего не появляется интересного…
- Да, я бы даже сказал, что мы ожидали необыкновенных происшествий в литературе, а их - нет.
- И что это значит? Один мой приятель сказал как-то, что чем страшнее тюрьмы, тем интереснее получаются потом из них музеи.
- Ну не совсем, знаете… Польский писатель в эмиграции, Домбрович, писал, что искусству писателя довольно хорошо, когда существует некоторый нажим. Но не слишком большой. Потому что если расстреливают за художественные произведения… В каждом номере «Природы» есть рассказы о таких русских, как… Сикорский - это вертолеты; Кистяковский - это телевидение… я уже не помню… Добржанский - он был одним из первых, кто занимался генетикой и тоже удрал в Соединенные Штаты. Такое, я бы сказал, кровотечение умственных лучших сил. Это очень нездорово. А когда кто-нибудь оставался, как, например, первоклассный ум - Андрей Сахаров, - так он внезапно стал врагом советской власти.
- То есть вы полагаете, что несвобода все же не стоит того, чтобы появлялись «суммы технологий»?..
- Это вопрос двоякий: для кого, знаете ли. Ведь большинство поляков не очень довольны тем, что появились супермаркеты, что появилось много чего, - потому что нет денег, безработица, то да се… А кроме того, не существует никакой ведущей идеологии и вообще - ничего.
- А она нужна?
- Я боюсь, что большинству людей - да.
- А вам?
- Мне - не нужна.
- То есть большинство людей, как детей, надо водить за ручку?
- Я не буду скрывать, что в моих глазах католическая церковь очень похожа на коммунистическую партию. Антидемократическая структура, никакой демократии в католической церкви нет. Ну и так далее…
- Понимаю. Меня очень раздражает православная церковь…
- Нет. В России православие не имеет такого влияния, это очевидно. И мы пока не знаем, к чему стремится Путин и вся эта верхушка.
- Мы тоже не знаем. Пан Станислав, скажите, пожалуйста: вот вы в последнее время часто пишете про давление глупости - по телевидению, в интернете. Но ведь каждый человек все же волен выбирать, что ему потреблять. И не исключено, что во все времена бoльшая часть людей верила ведьмам, знахарям, шарлатанам-аптекарям… То есть, может, так устроено человечество? Может, тот, кто умен, - он и интернет использует как электричество, как телефон? Или вы считаете, что в интернете есть какая-то особая опасность?
- 95 процентов всей информации в интернете - это хлам!
- Но всегда ведь так было! И в старых книгах так было. И тридцать лет назад «Сумму технологии» купить в России, в Омске, было невозможно, а от хлама прилавки ломились! Может, все же дело в людях, а не в средствах?