Что они задумали на этот раз?
В голову закрадываются подозрения. Сашка расплачивается за всё (даже не пытаюсь ему препятствовать) и мы переносим бокалы с пивом и блюдца на наш «столик».
Я озираюсь по сторонам. Все куда-то внезапно ретировались.
— Что происходит? — спрашиваю у парня.
— Сейчас выясним, — пожимает тот плечами и тоже удаляется. Мне кажется, или Риткина напарница увела их в подсобное помещение? А я думала, в подобные места посторонним вход воспрещен.
Лёнька сидит с довольной мордой, и я не удерживаюсь от того, чтобы не сесть с ним рядом и не подъегорить:
— Не лыбься так, а то аж противно.
— Завидуешь, что ли? — удивляется друг.
— Не угадал, — качаю головой, а затем сама широко улыбаюсь. — Ревную.
Парень лыбится в ответ, обнимает меня за шею и притягивает к себе.
— Не ревнуй, львица. Ты навечно останешься в моём сердце!
— Это можно расценивать как признание в любви? — играючи кладу голову на Лёнькино плечо и делаю миленькие-миленькие глазки.
— Можно, но инцеста не будет, — довольно кивает парень и целует меня в лоб.
— Инцеста?
— Спать, говорю, не будем, — объясняет он. — Ты мне как сестра. А спать с собственной сестрой аморально.
— Ты разбиваешь мне сердце… — выдаю нечто похожее на «хнык-хнык» и театрально шмыгаю носом.
Как раз возвращаются парни вместе с Ритой и… Твою мать! Где они нарыли гитары и синтезатор?!
Ритка бойко заскакивает на сцену вместе с парнями. Присутствующие помимо нас посетители с интересом наблюдают за происходящим. Капец, да они с ума сошли. Сейчас весь народ разбежится, когда услышит ту жесть, которую они обычно играют. Я люблю такую музыку. Лёнька тоже. Но это творчество не для любых ушей! Нас просто не поймут…
— Они что, серьёзно? — всё ещё прижимаюсь к другу, он не убирает руки с моих плеч. Наблюдаю, как ребята настраивают старенькую аппаратуру.
— Да, — кивает друг. — Лёха решил, что тут как-то скучновато.
— Спиртное, что ли, в голову ударило? — хмурюсь беззлобно.
— Да ладно! Весело ведь.
— Да я не против, — пожимаю плечами. — Только их творчество местная аудитория вряд ли оценит.
Настраиваются они очень быстро. Пока парни проводят заключительные манипуляции с инструментами и аппаратурой, Ритка быстро выхватила из стойки микрофон и, прочистив горло, лепечет:
— Здравствуйте, гости дорогие!
— Господи боже… — с чётким шлепком ударяю себя по лбу и закрываю ладонью глаза. Не могу на это смотреть…
Лёнька ржёт:
— Звезда прям.
— Мне сказать в рифму? — бормочу в ответ, медленно опускаю ладонь вниз и теперь уже закрываю рот. Нет, они точно не шутят. Хочется заорать что-нибудь типа:
«Пожалейте окружающих! Их уши этого не выдержат!»
— У нас редко бывают выступления с живым голосом, — с широкой улыбкой продолжает распинаться Ритка, то и дело оборачиваясь на парней. — Но сегодня нам представилась редчайшая возможность послушать творчество немало известной… — ну это преувеличение, конечно… — начинающей, местной рок-группы!
Кто-то из присутствующих в баре громко свистнул. Надо же.
— Давай жги! — донеслось со стороны входа.
О, как они все сейчас разочаруются… Не могу на это смотреть. Не могу, не могу, не могу. Зажмуриваюсь и утыкаюсь Лёньке куда-то в ключицу, когда вижу, что Ритка передаёт микрофон Лёхе и уходит со сцены.
— Это звиздец… — выдыхаю я.
— Да успокойся ты, — друг смеётся. — Всё будет пучком!
— Скажи, когда всё закончится…
Ребята начинают без лишних слов.
Первый невнятный аккорд электрогитары. Я не дышу. Твою ж… налево. Нас точно выкинут отсюда за шкирку как нагадивших котят! Второй более разборчивый. Уже слышна какая-то мелодия. Приподнимаю лицо, открываю один глаз. Сашка умело перебирает струны, улыбается, смотрит на парней, на нас с Лёнькой и Риткой, снова на парней. И в этот момент я просто ловлю себя на полном ахуе. Вместо жёсткого треша и привычного моему слуху скрима или гроула, я слышу… до боли знакомый мотив, трогающий где-то глубоко в душе мягкие струнки ностальгии, уносящий в далёкое прошлое, возрождающий теплые воспоминания.
Отстраняюсь от Лёньки, смотрю на него и не верю.
Друг довольно улыбается:
— А ты боялась.
Перевожу взгляд на парней на сцене и расплываюсь в добродушной искренней улыбке, когда Лёха начинает петь:
Что такое осень — это небо,
Плачущее небо под ногами.
В лужах разлетаются птицы с облаками.
Осень, я давно с тобою не был.
В лужах разлетаются птицы с облаками.
Осень, я давно с тобою не был.
Осень, в небе жгут корабли.
Осень, мне бы прочь от земли.
Там, где в море тонет печаль,
Осень — темная даль.
Обвожу небольшое помещение бара медленным взглядом и, о слава пряникам, вижу на лицах присутствующих улыбки. Кто-то моментом подхватывает и начинает подпевать. Должно быть, среди посетителей бара нет ни одного человека, кто бы не знал эту песню ДДТ. Второй раз в жизни слышу, как поёт Лёха и ловлю себя на мысли, что у него очень красивый мелодичный голос. С легкой хрипотцой, с низкими нотками. Чисто мужской вокал.
Лёнька пододвигает мне пиво, беру бокал. Тут же рядом подсаживается Ритка, протягивает свой. Толстое стекло глухо звенит от соприкосновения.
— За встречу старых и новых друзей! — радостно выдаёт друг.
— За нас! — подхватывает Ритка.
— За отличную музыку, — прибавляю я, и мы почти одновременно делаем большие глотки.
Когда парни заканчивают, бар заполняется искренними криками одобрения и овациями. Скромными, конечно. Народу тут немного. Но всем присутствующим явно по душе эта затея.
А дальше понеслось: Сектор Газа, Аквариум, Виктор Цой, Наутилус. Вспомнили чуть ли не весь репертуар знаменитого на всю Россию «Брата» и «Брата 2». Затем продолжили перебирать широко известные песни русского рока 90-х. Посетители кричали, хлопали, просили ещё. Парни молодцы. Каждый раз подбирали новый трек так, что невольно казалось, словно все мы вернулись куда-то в детство. В подростковый возраст до и после СССР. Выступали они ничуть не хуже именитых исполнителей. Пели и играли с душой. Выкладывались на полную. Иногда кто-то из ребят подбегал к нашему столику, чтобы заправиться новой дозой спиртного. Смочить горло. Затем и вовсе часть стаканов переместилась прямо на сцену.
В какой-то момент Сашка, подбежав к столику в обнимку с гитарой, хватает свой бокал пива, делает два больших глотка и с улыбкой спрашивает:
— Спеть не хочешь?
— У меня отвратительный голос, — признаюсь честно.
— Все так говорят! — он смеётся. Внезапно мне кажется, что парень такой забавный, такой симпатичный и такой… милый? Невольно расплываюсь в улыбке. Во мне сейчас точно говорит алкоголь.
— Нет, правда! — смущённо возмущаюсь. — Он действительно ужасен! Лучше сыграйте что-нибудь ещё, — и кто-то другой добавляет моими губами: — Ты классно играешь.
— Правда? — на губах Сашки блуждает тёплая улыбка.
— Да, — киваю как болванчик. — Мне о-о-очень понравилось!
— Спасибо, — кажется, я его немного смутила. Парень снова делает глоток, убегает обратно к сцене о чем-то говорит с Лёхой. В этот же момент меня жестоко пихают в бок. Ритка.
— Ты ему нравишься, — девушка ехидно улыбается.
— Не говори глупостей! — отмахиваюсь я. Меня тут же хватают за шею, притягивают к себе. Не удерживаю равновесие, наваливаюсь на Лёньку.
— Кто-то говорил, что едва знает его, а ещё что человек не может понравиться только внешним видом, — друг, играючи, легонько дёргает меня за нос. — Ты откровенно флиртовала с ним!