Тушу недокуренную сигарету в пепельницу, складываю руки на груди. Все так же наблюдаю, как падает снег за окном.
Что мне делать?..
Если бы я знала.
3-5 января
* * * *
Полночи пытаюсь отвлечься от проблем насущных самым действенным способом. Играю в плей стейшен. Конечно, это не выход, но именно сейчас мне совершенно не хочется забивать голову мыслями о чертовом Яне.
Спать легла только под утро и тогда же вспомнила, что опять забыла позвонить Лёньке и маме.
* * * *
На следующий день нелицеприятный разговор меня все-таки настиг. Днем. Как раз тогда, когда я только проснулась и вознамерилась принять душ. Хотя он и был коротким. За несколько минут я выслушала о себе не мало «хорошего» и даже нового. Больше всего мне понравилась претензия о том, какой я безответственный человек не лишенный, кстати, эгоизма. Что ж, отрицать нет смысла. В последнее время я действительно стала, мягко говоря, рассеянной. И наличие веских причин, конечно же, меня не оправдывало. В итоге закончилось тем, что Лёнька просто обиделся и повесил трубку.
Затем, решив добить себя, через несколько минут позвонила маме. Получила новую порцию нагоняя, хотя после Лёньки её ругань показалась мне цветочками. В общем, одним словом, за короткий промежуток времени успела разругаться со всеми, с кем только могла. Прекрасная у меня жизни. Не находите? В очередной раз убеждаюсь, что проблемы старого года никогда не остаются в нем же. Они назойливым хвостиком перебегают следом за тобой в новый и продолжают доставать. А всё грёбанный Ян. Что б его…
Ладно. Перезвоню Лёньке, когда он немного остынет и будет настрое выслушать мои искренние извинения.
* * * *
Следующие два дня я провела в глубоких раздумьях. Серьезно! То сидела на диване перед телевизором и тупо пялилась в одну точку искусывая губы от нервов. То на кухне с тем же выражением на лице. То выбиралась на улицу и бесцельно бродила, пытаясь собраться с мыслями и прийти к единственно верному решению. Только вот думать-то было особо не о чем. И как меня не раздражала эта мысль: Ян был прав. Согласиться на его очередную игру — это лучший выход.
На третий день меня накрыло нечто в роде всем известного ПМС. Я раздражалась и бесилась по поводу и без него. Каждые пять минут меня обуревало безудержное желание что-нибудь сломать, или кому-нибудь врезать. А так как второго в наличии не имелось, приходилось сдерживать себя от первого, чтобы не разнести всю квартиру.
В какой-то момент, сидя у окна на кухне, куря и бесцельно глядя на ослепительную белизну снега, что не прекращал идти уже четвертый день, я пришла к мысли, что с тех пор как Ян появился в моей жизни он, так или иначе, влияет на события, происходящие в ней. Должно быть, за последние пару месяцев не осталось ни одного дня, в котором бы этот несносный парень не оставил своего фирменного отпечатка. А все мои жалкие потуги ему противостоять всегда и безоговорочно оборачивались полным фиаско. И это бесило еще больше. Он бесцеремонно вторгся в мою жизнь, так же бесцеремонно переделал ее под себя и не оставил ни единого варианта вернуть все на свои места. Сейчас мне уже начинало казаться, что это не моя жизнь. Она уже давно мне не подвластна. Она является частью чье-то более значимой и красочной жизни. Просто маленький никому не интересный фрагмент. Как одна фигурка гигантской мозаики не имеющая смысла и завершенности без влияния всем известного подлеца.
Ответ нужно было дать уже сегодня, а я так и не решила, как поступить… Хотя нет. Думаю где-то глубоко в подсознании, я давно ответила на этот вопрос, но почему-то оттягивала неизбежное.
Примерно десять минут, чтобы собраться, запереть квартиру и спуститься на улицу. Еще пять минут, чтобы пересилить стыд и страх и таки нажать кнопку вызова. Разговор с ненавистным для меня Яном оставила напоследок. На десерт, так сказать. Уверена это будет самый отвратительный десерт в моей жизни. Первым делом нужно позвонить Лёньке. Хватит уже врать. Пришло время рассказать всю правду и перестать морочить голову ему и Ритке.
Только с третьего раза друг, наконец, ответил. Отрывисто и недовольно:
— Да.
— Привет, Лёнь, — секунду назад я и так чувствовала себя бесконечно виноватой перед ним, а сейчас меня обуревало огромное желание провалиться на месте сквозь землю.
— Я всё ещё зол на тебя, — помедлив, недовольно говорит друг.
— Я знаю, — вдох, выдох, — но сейчас ты разозлишься на меня еще сильнее.
Друг снова молчит, а затем с нотками опаски все же интересуется:
— Что случилось?
Снова вдох, выдох. Останавливаюсь посреди улицы.
— Лёнь. Сперва я хочу, чтобы ты понял, я сделала это только ради того, чтобы защитить вас…
— Да что случилось-то? — он повышает голос.
— Лёнь… — закрываю глаза. — Пообещай, что не будешь сильно злиться.
— Не могу такого обещать, не зная, что ты опять натворила.
Все. Тянуть больше нельзя.
— Когда ты и Рита уехали, и все то время, что ты мне звонил… В общем… Я не была у родителей.
— А где же ты тогда была? — недовольство и настороженность.
— У тебя дома, — открываю глаза и смотрю перед собой.
— Что?
— Я никуда не уезжала, Лёнь. Все это время я жила в твоей квартире.
В динамике повисает опасная тишина. Но звуки улицы никуда не исчезли. Город все так же продолжает жить в своем привычном ритме. Меня окружают шум машин, голоса прохожих, их шаги по хрустящему снегу. Издали доносится чей-то смех. Но это все только на поверхности. На самом же деле весь мой слух обращен к этому маленькому, но такому важному сейчас предмету — динамику мобильного телефона. Там, на другой стороне линии мой друг. Один из самых близких мне людей. Один из тех печально не многих.
— Лёнь… — опасливо зову я и внезапно слышу, как парень сбрасывает вызов.
* * * *
Ну а чего я ожидала? Что он обрадуется и, веселясь, сообщит о том, что убьет меня по приезду? Или рассмеется и скажет что все нормально? Подумаешь, пару недель каталась ему по ушам, заверяя, что все просто превосходно. Лучше не куда…
Я идиотка. Просто сказочная идиотка.
Наверное, теперь он вообще больше не захочет со мной разговаривать. И больше никогда не будет мне доверять. Сколько было вранья за это время? Да, конечно, обстоятельства постоянно складывались не в мою пользу, но это же Лёнька! Мой добрый верный друг. Человек, который стал для меня очень важным. За последние полтора года он первый кому я решалась довериться. Кому смогла отрыться. Ну, еще Ритка. Хотя с ней нас связывали несколько иные отношения, но и она никогда не оставалась в стороне. Всегда поддерживала меня, насколько бы разными мы не были. Почему вместо того, чтобы попросить у них помощи, попытаться выкарабкаться из этой заварушки всем вместе, я постоянно все решала сама и без них? Хотя какой смысл теперь думать об этом. Ведь даже сейчас я намерена в одиночку принять решение. Точнее уже его приняла.
Кручу в холодных пальцах стаканчик с молочным коктейлем. На улице в коем-то веке действительно по-зимнему холодно, поэтому я решила зайти в ближайшую недорогую кафешку, выпить чего-нибудь. Смотрю на подсвеченный синим неизвестный номер на дисплее сотового. Он тут единственный безымянный, так что и гадать не нужно кому он принадлежит. Уже второй раз за день мне так трудно нажать эту чертову кнопку вызова. Ну же! Решилась ведь уже. Добей эту гребаную недосказанность и дело с концом.
На пятый раз нервно фыркаю, и-таки нажимаю «вызов», но мандраж не проходит. Нет. Он только усиливается, когда слышу голос Яна. Как всегда выдержанный, чуть надменный:
— Алло.
— Это я.
— Кто «я»?
Мгновенно становлюсь мрачнее тучи и повышаю голос:
— А-то ты не понял.