Я правда становилась зависима. С каждым часом без дозы я чувствовала боль. Боль которую ни с чем перепутать нельзя. Меня ломало, выкручивало наизнанку и единственным спасением в этой ситуации, я считала лишь сделать укол, который снова вернет меня в нормальную жизнь. Я была напугана этим, понимала что, не смотря на то, что до этого состояния я просто уговаривала себя поверить в то, что я не зависима и от недели приема героина ничего страшного не произойдет – Я СТАНОВИЛАСЬ ЗАВИСИМОЙ!
Меня тошнило. Постоянно, не переставая, и мой образ жизни стал вплотную связан с тазиком под кроватью или в том месте, где я нахожусь.
- Надо ее проверить! – говорил Мазай.
В основном тогда, когда я находилась под дозой и была не способна на агрессию.
- Ну, сдохнет, туда ей и дорога! – притворялся злодеем Ульянов.
А я их прочти не слушая, уходила в нирвану.
Я была уже никто без дозы.
Я боялась этого момента все то время, пока находилась в состоянии оценивать степень сложности нового приключения. И вот он настал.
Я превратилась в овощ.
Днями и ночами мой организм требовал Героина… А если требования его не удовлетворялись, начиналась чертовщина.
Я кричала. Кричала так громко и беззащитно, что не реагировать на мой дикий крик, казалось не возможным. Я ругалась , требовала дозу, а если вдруг мне зло отвечали.
- Рано! – кидалась на стены и грызла их зубами.
Я становилась ничтожеством.
Я готова была отдать дьяволу свою никчемную душонку, лишь бы сейчас в эту минуту избавить себя от мучений.
Я похудела. Я почти ничего не ела, не пила и на долгий отрезок времени лишилась сна. Я выла по ночам. В то время, когда удавалось еще хотя бы на секунду подумать о насущих проблемах, я сходила с ума.
Было страшно.
Ульянов который последнее время находился постоянно рядом и хоть как то оберегал меня от ломки куда то исчез и не появлялся вот уже несколько дней. А люди Мазая меня мучили.
Жестоко, не справедливо и более чем не честно.
Они терзали меня. Они превращали меня в грязную подлую тварь и от чего то не предъявляли никаких требований ни мне ни Грачу.
со временем появилось ощущение, что меня просто так убивают. Медленно со всеми мучениями, через те круги ада, через которые я заслужила пройти, прежде чем предать тело земле.
И хоть снаружи я была практически мертва, а жизнь во мне проявлялась лишь в том
, что я хотя бы изредка двигалась, я мечтала об этой секунде.
Тошнота не проходила. Ни при дозе, не без нее. И это мягко говоря настораживало большую часть группировки Мазая, но выяснять причину данной проблемы казалось бы никто не хотел.
- Когда я умру! – плакала я ночами. – Муса, Женька, заберите меня!
Я молилась об этом часе и мечтала, чтобы он поскорее настал. Теперь я в точности понимала Женьку. Ведь тогда перед смертью она говорила мне тоже самое.
Она готова принять смерть, лишь потому, что больше ей е придется мучиться.