Уоррен кивнул.
— Не воспринимай дело слишком серьезно. Я думал, ты обрадуешься.
— Да, ужасно обрадовалась, — ответила Мэнди, но ее лицо свидетельствовало об обратном. — «Европа! Это означает новую разлуку с Джерри, — размышляла она. — Нет, я не хочу с ним расставаться. Он должен поехать со мной в Европу…»
— Мне очень жаль, Мэнди, дорогая, но я не могу, — объяснял ей Джерри вечером. Они сидели в своих прекрасных апартаментах за ужином.
— Но, Джерри, ты не можешь отпустить меня одну. — Мэнди боролась со слезами.
— Для меня разлука с тобой так же трудна, дорогая. Но я не могу оставить фирму. — Джерри с любовью обнял Мэнди. — Пожалуйста, пойми это. Фирма — это наше существование.
— Этот Уоррен! — сердито воскликнула Мэнди. — Он загнал меня в угол. Что же мне теперь делать?
— Лететь в Европу, все просто. — Джерри выдавил из себя улыбку.
— Очевидно, для тебя ничего не значит, что мы четыре недели не увидимся, — печально произнесла Мэнди.
— Мы должны смириться с действительностью. — Мэнди не могла предположить, насколько тяжело ему было произносить эти слова. Джерри не хотел еще больше огорчать ее, хотя мысль о предстоящей разлуке терзала его сердце. — Посмотри, дорогая, что такое четыре недели, если у нас вся жизнь впереди?
— Ну, хорошо. — Мэнди упрямо откинула голову. — Тогда я полечу…
— Да, Мэнди. Если ты не полетишь, возможно, когда-нибудь пожалеешь, — тихо промолвил Джерри.
Париж был сказочно красив даже зимой! В свободное время Мэнди бродила по улицам, заходила в магазины. Она, казалось, готова была все здесь скупить, чтобы привезти в подарок Джерри.
Уоррен смеялся над множеством пакетов и пакетиков, которые она с трудом тащила.
— Если ты будешь так делать в каждом городе, истратишь весь свой гонорар. Кроме того, нам потребуется зафрахтовать тебе отдельный самолет для такого количества багажа.
— Но я же не могу вернуться с пустыми руками, — защищалась Мэнди.
Она безоговорочно завоевала капризную парижскую публику. Успех оказался ошеломительным.
Точно так же было в Лондоне. Труппа праздновала один триумф за другим, и Мэнди постоянно была в центре внимания. Она давала бесконечные интервью, носилась с одной пресс-конференции на другую, а вечером выходила на сцену.
— Ты выглядишь усталой и измученной, — сказал однажды Уоррен озабоченно, прежде чем отправиться в последний пункт назначения — Мюнхен.
— В последние дни я себя неважно чувствую, — признала Мэнди. — Определенно это стресс.
— Может быть, проконсультироваться у врача, — посоветовал ей Уоррен.
— Боишься за свою звезду! — попыталась пошутить она.
— Нет, не за звезду, а за тебя. — Уоррен сделал серьезное лицо.
— Признайся, что ты просто боишься Джерри, если привезешь меня больную домой, он тебя убьет. — Мэнди слабо улыбнулась.
— Не говори глупостей. Завтра, перед вылетом в Мюнхен, пойдешь к врачу. Поняла? — приказал Уоррен.
— Хорошо, босс! — согласилась Мэнди.
Проснувшись на следующее утро, она почувствовала себя разбитой и слабой. Комната плясала перед глазами. В таком состоянии она не могла выступать. Ей действительно нужен был врач. Она узнала у официанта, обслуживающего номер, адрес врача и попросила даже под страхом смерти никому ничего не говорить. Взяла такси и поехала по указанному адресу.
— Скажи-ка Уоррен, — Мэнди завела этот разговор после обеда, — как долго мы еще будем на гастролях?
— Ты же знаешь, Мюнхен — последний город. Там мы будем выступать на Рождество, — ответил он. — Здесь, в Лондоне, у нас еще два представления. А что говорит врач?
— Все в порядке, элементарное переутомление, — поспешно ответила она.
Уоррен изучающе взглянул на Мэнди. Она показалась ему изменившейся. Глаза приобрели какое-то особенное выражение, которого у нее прежде никогда не было.
— Прекрасно. В любом случае я хотел кое-что с тобой обсудить, — начал он, колеблясь.
— Выкладывай, — потребовала Мэнди.
Уоррен немного помялся.
— Я получил почту из Рима, Милана и Цюриха…
— О, нет, мой дорогой, — перебила его Мэнди, которая поняла, к чему он клонит. — Не со мной. После Мюнхена я лечу назад, а ты хоть на голову вставай. Можешь дать роль Диане. Она знает ее так же хорошо, как я.
— Мэнди, пожалуйста. — Уоррен взглянул на нее умоляюще.
— Ничего не поделаешь, мой дорогой. Я подписалась на Париж, Лондон и Мюнхен. О большем не может быть и речи.
12
Джерри включил телевизор. Квартира без Мэнди была холодной и пустой. Ему ее очень не хватало. Особенно сегодня, в рождественский вечер.