Я нажал на ее попку посильнее и оба пальца скрылись внутри. Она напряглась. Я не шевелился, давая возможность ей привыкнуть.
— Потом я сниму с тебя платье совсем, и, погуляв, поведу тебя голую к машине...
Я потихоньку начала двигать пальцами внутри нее.
— А потом? — она была напряжена, но не просила прекратить.
— Мне нравиться видеть, как твоя попка раздвигается для меня, мне очень нравиться трахать твою маленькую тугую попку сразу двумя пальцами. Тебе больно?
— Немного, но я потерплю это...А что будем потом на набережной?
— Потом, машина будет стоять на обочине, под фонарем. Я подведу тебя к задней двери, и ты залезешь в багажник. Мимо будут проезжать машины, они будут хорошо тебя видеть голую.
Я увеличивал глубину погружения в ее попку, но не сильно, пробовал слегка раздвигать пальцы.
— И я буду лежать в багажнике, когда мы поедем по городу?
— Не просто лежать. Ты будешь привязана за руки. Внутри тебя будет устройство, которое ты сегодня видела. А я буду его включать и выключать. Иногда я буду останавливаться. Подходить к тебе и грубо лапать. Может быть, выведу тебя, где-нибудь еще, голую в ошейнике.
Я вытащил свои пальцы из ее попки и стал играться с ее клитором, то ласково, то грубовато зажимая его и слегка оттягивая.
Мой рассказ завел ее еще раз. Я переложил ее на диван, продолжая ласки.
— А где ты меня выведешь, может у ангела в сквере?
— А ты хотела бы там? И что бы там были те парни?
— Да!
— Чтобы они увидели тебя голую?
— Да!
— Чтобы они могли тебя лапать?
— Нет! Но, чтобы ты с ними разговаривал о чем то, постороннем, а я стояла рядом, и они смотрели на меня. А ты бы еще и ласкал иногда меня грубо, прямо при них, за грудь, и там...
На этих словах моя любовница выгнулась дугой, закричала, забилась...И кончила.
Я продолжал поглаживать ее, шептал всякие нежности, что она самая лучшая, что это прекрасно, пока она не успокоилась окончательно.
Потом она отправилась в ванную, а я на балкон покурить. Можно было бы, конечно, и трахнуть ее. А можно было и пождать. Вечер только начинался.
Выйдя из ванной, мы решили выпить чая. И за столом она начала засыпать. Я пожалел ее и отправил спать. Потом лег и сам. Обиды на нее я не держал. Сегодня она подарила мне столько удовольствия, и самое главное, впереди было еще больше.
Проснулся от настойчивого звонка телефона. Было уже десять часов. Вот это проспал! Звонила риелтор. Все документы на квартиру были готовы, осталось получить ключи и подписать последние. Договорились встретиться в двенадцать.
Суда по звукам Аленка была на кухне, готовила завтрак. Умывшись, пришел к ней. Она была в фартуке и, о чудо в беленьких трусиках. А на шее у нее было подобие ошейника, которое мне сочинили вчера в ювелирной мастерской.
Первоначально это был кулон на черной кожаной ленте, шириной миллиметров пять. В мастерской, укрепили замок из серебра, приделали новое крепкое кольцо для подвески и на него повесили серебряный плоский кулон с латинской буквой «V». Причем, кулон имел отверстие внизу, за которое можно было цеплять карабин паводка.
Видимо она сходила к джипу и сама взяла его.
— Привет, стряпуха, чем угощаешь? — поздоровался я.
— Привет, через пять минут будет все готово, — она заканчивала накрывать на стол. Я с удовольствием разглядывал ее стройные ножки. Контраст белых трусиков и загорелой кожи возбуждал меня.
Наконец она сняла фартук и села за стол. Мы начали завтрак.
— Есть ли у тебя планы на сегодня? А то в двенадцать мне надо принять квартиру, — пояснил я, разглядывая ее грудь. Кроме трусиков на ней ничего не было.
— Нет, никаких. Я полностью в твоем распоряжении, хозяин, — кинув быстрый взгляд на меня, ответила она. Я кивнул. Все понятно.
— Тогда поедешь со мной. Я так понимаю, ошейник тебе понравился? А почему ты в трусиках? Не помню, когда я в последний раз видел тебя в них.
— Я вчера заснула, и ты не успел сказать мне, как я должна ходить дома. А ты не сердишься, что я сама взяла ошейник? Вроде мы вчера обо всем поговорили. И еще я провинилась снова. Какое наказание ты мне назначишь?
— А в чем провинилась?
— Вчера заснула и испортила тебе вечер. Поэтому мы никуда не поехали. И сегодня, без твоего разрешения взяла эту штуку из машины, — она коснулась рукой ошейника.
— Да, действительно, ты должна быть наказана. Но сначала, об одежде дома. Специальных требований у меня нет. Одевайся, как хочешь. Например, сейчас мне нравиться, как ты одета. Если, что не так я тебе говорю, и ты переодеваешься. На выход, я скажу, что тебе одеть. А первое наказание будет такое. После завтрака возьмешь виброяйцо и вставишь его вовнутрь. Будешь мыть посуду. А я погоняю его в разных режимах.