Моя маленькая любовница возбуждалась все больше и больше. Но тут раздался звонок. Пришлось оставить свое увлекательное занятие и подойти к двери. Вернулась риэлтор. Сказала, что забыла телефон. А мне надо сейчас спуститься вниз, и получить еще ключ от гаража и ворот, на территорию. И надо успеть, а то человек, который этим ведает, сейчас уйдет. Я пошел с ней по квартире, она никак не могла вспомнить, где она его оставила. Пришлось обойти с ней всю квартиру. Хорошо, что дверь в ванную была закрыта. Наконец пропажа обнаружилась. Мы с ней вместе вышли. Я немного беспокоился об Аленке, но деваться было некуда. За десять минут моего отсутствия ничего случиться не могло.
Когда вернулся, то увидел, что моя «игрушка» стоит, сжав ноги. Я подошел, раздвинул ее ножки. Она вся текла. Видно пыталась себя ласкать. Я медленно провел пальцами по ее щелочке. Она всем телом потянулась за моей рукой.
— Я вижу ты сильно соскучилась по мне, — я ласкал ее ускоряя движения. Застонав она кончила, но я не останавливался. — Боялась, что тетка сюда зайдет?
— Да, немножко, но... — задыхаясь, отвечала она.
— Что, но? — зажав ее клитор пальцами, я потянул его вниз, — что значит но?
— Я, и боялась, и хотела...
— Ты хотела?!
— Ну, так...Мне нравилось, что...там за дверью посторонний человек, который в любом...момент может... сюда зайти и увидеть...меня такую... — она стонала и задыхалась от возбуждения.
— Такую, полуголую, беспомощную и в развратной позе? — засунув пальцы ей в дырочку я трахал ее, иногда приподнимая ее попку вверх, через дырочку. Она кончала раз за разом.
Левой рукой я стал мять ее маленькие грудки. Потом защипнул соски, и стал по очереди их крутить. Я поймал себя на мысли, что мне в последнее время нравиться ласкать ее грубо. Конечно, я старательно контролировал силу, чтобы не сделать ей действительно больно.
— Да, и мне нравится эта идея, чтобы тебя увидели голую, развратную. Попробуем ее вечером осуществить. А что ты тут делала своими ножками, пыталась ласкать себя? — я шлепал ее между ног.
— Да!
— Наверняка, что-то представляла. Говори, что представляла?
— Я представила себя в магазине в этих...шортиках с дырочкой. Почему-то там, где...телевизоры. И продавец, который нам показывал...телевизор, заметил дырочку и стал специально просить...меня посмотреть там, или там, чтобы я наклонялась. А сам сзади рассматривал меня. И я знала, что он на меня...смотрит. И ты знал, что...он все видит. Но не...останавливал меня. А мне это безумно нравилось... — она стонала и извивалась привязанная к трубе. Несколькими шлепками я заставил ее кончить в последний раз. И обнял ее, пока ее тело сотрясалось в волнах удовольствия.
Когда она успокоилась, я отвязал ее.
— Попробуй искупаться чуть-чуть, вода есть. Ты просто волшебница!
Покурив, я почувствовал, что ужасно голоден. Аленка у же вышла из ванной и держала в руках свою футболку.
— Я очень хочу есть, а ты? — спросил я ее.
— Я тоже, уже почти два часа, а мы завтракали давно.
— Давай, к черту эти мероприятия, поедем домой, поедим, а потом решим, что и когда нам делать. Времени еще вагон. А то я сейчас начну грызть деревяшку от голода.
— Давай, — с облегчением сказала она. Позже в машине, она призналась, что немного устала и очень голодная.
Пообедав, нас потянуло в сон. У нее слипались глаза, а мне казалось, что я засну, не дойдя до дивана. Все-таки, такие интенсивные упражнения требовали хорошего отдыха.
Я проснулся раньше нее. Было около пяти. Засел за компьютер. У меня оставались не просмотренные документы по работе. Да и надо было определиться с предстоящими покупками, уже в свое жилье.
Часа через два на пороге появилась Аленка, такая милая после сна. Она еще не совсем проснулась, и очень забавно потирала глаза.
— Вот это я проспала, я засоня, — она уселась рядом со мной. — А ты что делаешь? Работаешь? — спросила она, заглядывая в компьютер. — Что будем делать? — она прислонилась ко мне.
— Что будем делать, что будем делать... — задумчиво отвечал я, — сначала сонная девочка пойдет и умоется, потом надо попить чайку, может что-то жевануть, а там и видно будет, какая у нас с тобой судьба на сегодня.
— Мы что, будем гадать? — после сна иносказания до нее доходили с трудом.