Их подвиг и опыт пусть будут вам, молодым, опорой, укрепляя веру в несокрушимость наших идеалов, удесятеряя ваши силы».
…Стою у перекрестка, где проспект Маршала Жукова встречается с площадью Маршала Бабаджаняна. С проспекта Маршала Жукова в нее непрерывным потоком вливается лавина автомашин, троллейбусов, грузовиков, на мосту Окружной дороги — железный лязг поездов. Площадь дышит, площадь живет…
Москва привыкает к ней.
НАУКА ПОНИМАТЬ ЧЕЛОВЕКА
Весна 1944 года.
Пусть читатель простит, что не соблюдаю жесткой хронологии, не даю привычного описания боевого пути своего героя. Передо мной сейчас иная задача — стремлюсь нарисовать портрет человека, который считал Великую Отечественную «самым важным, что довелось пережить», но глядел на нее «с дистанции прошедших лет и накопленного опыта». Воевал полковник Бабаджанян, а моя задача — рассказать о нашем современнике, о маршале, о том, как, вглядываясь в прошедшую великую военную эпопею, делал он необходимые выводы, учитывал ее уроки, чтобы никакие поползновения противников мира не застали нас врасплох.
Спустя три десятилетия после победы полковник А. X. Бабаджанян стал Главным маршалом бронетанковых войск. Читатель вправе спросить, как становятся маршалами в мирное время? Ответить на этот вопрос нелегко.
Трудность задачи помогает преодолеть сам мой герой — его статьи в военных журналах, его выступления в газетах «Правда», «Известия». То есть самое, быть может, главное — его нынешний взгляд на сокровищницу боевого и стратегического опыта — Великую Отечественную войну.
Иными словами, как постигал он уроки Победы. Человек из народа, всем нутром своим за долгие годы военной службы выносивший мысль, что главная сила армии всегда люди, на вопрос, в чем же он видит главный урок Победы, маршал Бабаджанян отвечал:
— Спору нет, возможная ядерная война будет отличаться от Великой Отечественной. Современное ракетно-ядерное вооружение — сильное оружие. Но советская военная наука не абсолютизирует его, по-прежнему мы отводим главную роль в достижении победы человеку.
Человек — главная сила на войне. Вот почему Главный маршал бронетанковых войск с благодарностью вспоминает политработников, обучивших его «особой науке — понимать человека».
Итак, весна 1944 года.
Тяжелые оборонительные бои недалеко от Днестра. 20-я мехбригада полковника Бабаджаняна с трудом удерживает натиск превосходящих сил противника, чующего свою близкую гибель и потому окончательно остервеневшего, идущего ва-банк, не щадящего ни людей, ни техники. Противнику удается вклиниться на ряде участков в нашу оборону, отдельные его группы просачиваются в наши тылы, оседают в населенных пунктах.
Вот они отбили хутор у батальона мотострелков капитана Калмыкова. В помощь Калмыкову танковый полк сумел выделить всего танковый взвод. Перед комбригом — совсем еще юный, с комсомольским значком младший лейтенант, командир взвода.
— Видите хутор — семь-восемь домов? — спрашивает комбриг. — На хуторе немцы. Нужно уничтожить противника. Танков у них нет, но, правда, пехоты — почти батальон.
Взводный меняется в лице, переспрашивает растерянно:
— Батальон?..
Бабаджанян резко поджимает губы:
— Я неясно говорю?
Юношеское лицо младшего лейтенанта краснеет.
— Ясно, товарищ полковник.
Бабаджанян пристально вглядывается в него: совсем еще мальчик, хоть и с офицерскими погонами.
— А по-моему, что-то все-таки тебя смущает, младший лейтенант, — говорит он, меняя тон. Взводный чувствует: из голоса комбрига исчезли гневные нотки. А Бабаджанян добавляет ободряюще:
— Батальон — это батальон. Но это ж пехота, а ты танкист.
Осмелев, взводный произносит:
— В моем взводе было три танка, но теперь осталось, я докладывал, только два.
— Два, говоришь? Два танка? Но ведь это большая сила — два танка. У меня всего-навсего механизированная бригада — сборная солянка, всякая всячина, а у тебя танки! Разве можно сравнить? — с поддельным удивлением спрашивает Бабаджанян под смех присутствующих.
Смеется и младший лейтенант, вскидывает руку к козырьку:
— Есть, уничтожить противника. Разрешите выполнять?
— Выполняй, друг! — Бабаджанян протягивает ему руку. — Помни: за хутором обороняется батальон капитана Калмыкова. Худо ему. Надо помочь ребятам. На тебя одна надежда и у них, и у меня…
Восемь танкистов младшего лейтенанта в тот день уничтожили до двух рот вражеской пехоты.