Товарищи и здесь оказали ему доверие — он был избран ответсекретарем (отсекром) комсомольской организации зпш.
Над школой шефствовал завод — бывшие тифлисские железнодорожные мастерские, где до революции работали М. И. Калинин, А. М. Горький. Отсекр комсомола ЗПШ Бабаджанян организовывал встречи с рабочим коллективом, вошедшим в историю революционного движения России. Они были лучшим средством идейного воспитания и политической закалки для курсантов. По приглашению комсомольской организации школы к ним приезжали известные деятели революции и Советской власти в Закавказье — М. Цхакая, Г. Мусабеков и другие.
— Не было ничего похожего на официальные речи, — говорит маршал, — были задушевные беседы. Помню огромное впечатление от встречи с Михой Цхакая, председателем ЗакЦИКа. Не забыть мне, как я приглашал его выступить перед курсантами. Я знал, что Михаил Григорьевич Цхакая — личность поистине легендарная: сподвижник Ленина, один из организаторов революционного движения в Закавказье, ныне глава Советской власти всего Закавказья.
Мною овладело смущение, когда я ступил на мраморную лестницу бывшего дворца царского наместника Кавказа, где располагался ЗакЦИК. И уж вовсе оробел, когда за мной затворилась дверь огромного кабинета его председателя. Остановился в нерешительности.
Навстречу мне быстро шагал с протянутой рукой невысокий человек в пенсне, с седой бородой, гладко зачесанными волосами.
Я вытянулся по стойке «смирно», начал было рапортовать:
— Товарищ председатель Центрального…
Но он не дал мне договорить, крепко взял за руку, обнял за плечи и буквально силой усадил на стул, сам сел рядом, энергично заговорил:
— Так, значит, молодежь хочет видеть председателя ЗакЦИКа? Хорошо, очень хорошо. Обязательно буду. А когда вам, сынок, это удобно?
— Когда вам удобно, товарищ Цхакая!
— Вот это неправильно. Вы, будущие командиры Красной Армии, живете по строгому распорядку, и не мне ваш регламент нарушать. Я сам солдат партии, а в партии тоже строгая дисциплина, и никому не дозволяется на нее посягать. Так всегда Владимир Ильич требовал. И строго взыскивал с нарушителей — в любом ранге. Договорились? — Из-за стекол пенсне лукаво и добродушно светились его глаза. — Значит, когда? — продолжал он. — Видимо, после конца ваших занятий. И… наверное, после того, как завершите подготовку к следующему дню занятий. Как эти часы у вас называются?
— Самоподготовка.
— Ну вот, после этой самой самоподготовки. Это в котором часу? И вообще, ну-ка, опишите мне свой учебный день, — потребовал он.
Один за другим последовали вопросы: как живем, как питаемся, что читаем, какие газеты и книги приходят в библиотеку…
Выспросив все, Миха Цхакая встал, еще раз уточнил день и час встречи, проводил меня до дверей кабинета, обнял на прощание и только тогда отпустил.
Минута в минуту в условленное время он вошел в забитый до отказа зал нашей школы, смущенно остановил аплодисменты и заговорил.
Как он говорил! Это на самом деле был партийный пропагандист ленинской школы. Удивительная логика доводов облекалась в настолько выразительную форму, что ей мог позавидовать любой публицист-литератор. Доходчивость, простота, яркость — и все это при такой доверительной интонации, что, когда он закончил, аудитория взорвалась оглушительной овацией и из зала курсанты вынесли его буквально на руках.
А он решительно высвободился из курсантских рук:
— Ведите, показывайте, как живете, как учитесь. Только правду говорите. В чем нуждаетесь — поможем, вы — надежда рабочего класса, вы — защитники завоеваний трудящихся…
Прощаясь, пожимая руки всем, кто стоял рядом, он говорил:
— Зовите нас, руководителей, к себе почаще. И запросто. Плох тот руководитель, который отрывается от масс. Так учит Ильич…
Учиться у Ленина большевистской принципиальности, преданности делу рабочего класса, теплоте и отзывчивости в отношениях с товарищами, непримиримости к любым проявлениям классово чуждой идеологии призывал нас старейший деятель партии.
Дух товарищества был непреложным законом молодой армии Советов. При этом он не входил ни в какое противоречие с законами армейской службы и дисциплины, не нарушал субординации. Вот тебе пример…
И маршал рассказывает.
Начальником ЗПШ был Василий Григорьевич Клементьев — человек беспредельной храбрости и мужества, герой гражданской войны и борьбы с басмачеством в Средней Азии.
Став начальником ЗПШ, Клементьев установил с курсантами отношения строгого командира, но верного друга.