В ту же секунду здоровяк-немец, чьи руки тоже оказались не спутаны, совершил несколько не очень точных, но сильных ударов и нокаутировал второго бразильца, а англичанин Эрик ловко просунул между моими запястьями крошечный, но явно бритвенно-острый нож и одним движением срезал с меня стяжку.
Похититель, стоявший в проходе, падал, потеряв сознание от боли. Я, а тут, наверное, сработал национальный менталитет, перехватил из ослабевших рук автомат.
А немец раньше, чем остальные бразильцы подняли тревогу, развернулся к задней стенке автобуса.
Там была дверь. В некоторых моделях автобусов предусмотрена задняя дверь, была она и тут, только заблокирована какой-то железкой, наподобие скобы.
Немец, сжав зубы в напряжении, отодрал железку и разблокировал дверь с явным желанием открыть её и бежать.
В отличие от своих европейских приятелей, я также понимал, что автобус мчит на всех парах, а желания играть в каскадёров и сигать на ходу не было.
Оставаться в автобусе тоже не хотелось, поэтому я решил взбодрить ситуацию, и спровоцировать водителя на остановку. Я переключил переводчик огня автомата на одиночные, вцепился в цевьё, направил ствол в середину крыши и выстрелил.
Мои спутники с ужасом наблюдали за моими манипуляциями, помешать побоялись или не успели, но, по крайней мере оказались готовы к грохоту выстрела.
А вот водитель — нет. От неожиданности он дёрнул руль и автобус вполне ожидаемо впечатался в какие-то массивные кусты.
На лобовое стекло автобуса с грохотом упала какая-то обезьяна. Надо же, декан не обманул.
В салоне все попадали (бразильцы игнорировали ПДД и ходили по салону во время движения), но «наша команда» была готова к удару и к аварии.
Мейнард напрягся, распахивая дверь и мы втроём, не сговариваясь, нырнули в душную темноту бразильского леса.
Так уж получилось, что первым бежал пронырливый англичанин. С руки его капали капельки крови, видимо он порезался, но сейчас нас это мало волновало.
Где-то позади нас раздались крики, а потом и выстрелы, я матюгнулся, прижал приклад к плечу и стрельнул в ответ, ориентируясь на звук.
Англичанин зашипел как змея, что-то пробурчал и потянул меня за рукав в самую гущу кустов. Немец пыхтел следом. Вот чёрт, а ведь в Бразилии полно ядовитых тварей, которые как-раз любят такие тёмные и непролазные места. Пауки, змеи, ящерицы…
С этими мыслями я бежал следующие пятнадцать минут и в какой-то момент даже подумал, что мы сможем убежать, дождаться утра, выйти на дорогу, поймать попутку…
В этот момент англичанин, бежавший передо мной, споткнулся о камни и растянулся на большой трудноразличимой в свете луны плите.
Кровь с его руки, которая в почти полной темноте казалась не красной, а чёрной, брызнула по камням и…
Почему-то меня за сегодняшний день не удивила бразильская таможня, очереди на регистрацию, общественный транспорт, отель, похищение, автомат, татуировки на лице одного из низкорослых бандитов… А вот то, что камни под нами осветились сложным овальным рисунком, удивило.
Мы с немцем стали поднимать англичанина, тот шипел как змей.
Где-то вдали, но, к сожалению, не очень далеко, перекрикивались наши преследователи.
В моём создании пронесся голос — мужской и требовательный. Он говорил на незнакомом каркающем языке, но смысл я почему-то мог понять.
— Жертва принята. Выберите место назначения.
— Get the hell out of here! — недовольно прорычал англичанин.
Мир вокруг меня померк.
Свет бил нам в лицо. Не фонарь, не автомобильные фары, а дневное яркое солнце.
Мы лежали на мягкой зелёной травке, на влажной сырой земле.
Мы — потому что перед моим лицом был ботинок англичанина.
— Убери, блин, копыто своё, морда английская, — проворчал я, садясь.
— Сам ты морда, — ответил мне писклявый голос англичанина и он с удивлением, привстав, уставился на меня.
— Я тебя понимаю, русский.
— А я тебя, — не стал спорить с очевидным наблюдением я.
— Что вы орёте? Где мы⁈ — Мейнард, который раскинулся тут же, рядом, попробовал встать, но со стоном улёгся обратно.
— Очевидно, — Эрик всё же встал на ноги и покрутил головой, — мы в горах, а не джунглях.
Действительно, мы находились в какой-то громадной горной долине. На полянке, среди леса, но со всех сторон высились далёкие, покрытые шапками снега, горные вершины.