…
Я, Ростислав Голицын, студент МТУ СиИ, которого еще пару недель назад волновало лишь отчисление и проклятая сессия, теперь стоял в какой-то лютой глуши и слушал головореза с мечом и в кольчуге, который грозился повесить меня за дезертирство. А ещё — я прекрасно понимал его слова, как и он меня. На каком-то языке, который мой мозг воспринимал как родной, словно его перепрошили новой версией BIOS с языковым пакетом.
В таком стрессе трудно провести анализ, но я попробую.
Анализ.
Вариант №1 – дать себя повесить. Минусы — смерть. Плюсы — не наблюдаются.
Вариант №2 – согласиться на вступление в непонятный Орден. Минусы — военная служба. Судя по методам поиска добровольцев, речь идёт не только о тяготах, но и участии в войне. Плюсы — мы не будем убиты (сейчас).
Вариант №3(скрытый) — вступить в силовой конфликт с чужаками. Оценка соотношения сил… У нашей команды отсутствует оружие и броня. Численное превосходство на стороне противника. Вероятность проиграть и умереть тяготеет к 100%.
Вариант №4(скрытый) — бегство. Оценка перспектив — отрицательные факторы: незнакомая местность, у противника есть арбалеты. Высока вероятность умереть или получить ранения.
Вывод - вариант №2 — предпочтителен.
— Признаться честно, бродяги, — после паузы сообщил нам Хнигг, — мне второй вариант нравится больше.
— Наверное, потому, что так Вы получите больше денег? — предположил Эрик. — А на наши жизни Вам плевать?
— С ума сошёл, а как может быть иначе⁈ Конечно, мне дела нет до ваших никчёмных жизней!
Я поднял руку, как на занятиях.
— Уважаемый… А Вы не знакомы с моим деканом Петром Аркадьевичем?
— Что? А кто это?
— Да так… Дело в том, что он тоже… умел предлагать варианты. Демократ хренов. В общем, рискну высказать общее мнение, господин Хнигг, мы выбираем вступление в пехоту этого самого Ордена.
— О Всесильный Солнечный Бог! Поражён вашей гражданской сознательностью, ответственностью и чувством долга. Раз так, то мы с парнями вас проводим, чтобы вы того… не заблудились, и другие охотники за головами нашей части Кайенн под небом Гинн, не приняли вас, грешным делом, за дезертиров.
Нас повели по тропе к длинной, потрёпанной жизнью телеге-фургону, стоящему по ту сторону лесочка.
Внутри фургона, на жёсткой скамье уже сидели какие-то люди, с виду такие же бедолаги, человек десять. Их руки были связаны и их охраняли ещё два арбалетчика. Стало ясно, что мы не первые «заблудившиеся». Скорее, мы были свежим пополнением для местной мясорубки.
Нам руки никто не связывал, спасибо и на этом.
Фургон медленно, со скрипом, двинулся по едва заметной тропе. Мы сидели в ней, прижатые к другим «добровольцам». Наши новые спутники выглядели запуганными и потерянными, как щенки, которых выкинули из корзины. И, в отличие от нас, очень неаппетитно пахли. Но это, наверное, такая региональная особенность гигиены.
Я сидел на краю скамьи, поэтому мог спокойно рассматривать красоты, а заодно дышать воздухом, не наполненным ароматами моих спутников.
Мы ехали через горную долину, поросшую густым лесом.
Воздух был свеж, прохладен, пропитан запахами хвои и влажной земли. Над нами простиралось ослепительно голубое небо, по которому плыли пушистые белые облака, словно кто-то неаккуратно рассыпал вату. Вдали, во всех направлениях виднелись заснеженные пики гор, а их вершины сверкали на солнце, словно диадемы, украшенные бриллиантами.
Телега вывернула на грунтовую дорогу и дважды по низеньким каменным мостам пересекла реки.
Реки, чистые и быстрые, несли свои воды по каменистым руслам, отражая небо и деревья. Казалось, что природа здесь нетронута, красива, величественна и первозданна. Идеальное место для отпуска, если бы не тот факт, что ты здесь не по своей воле и тебя везут вступить двумя ногами в какой-то там Орден.
Идиллическая картина постоянно прерывалась. Этот мир этот был пропитан войной. Несколько раз мы проезжали мимо обугленных остовов деревень, где вместо домов торчали лишь чёрные скелеты балок. На земле валялись обломки утвари, будто кто-то спешно покинул свои жилища, не успев забрать ничего. В воздухе витал слабый, но противный запах гари и чего-то еще, более тяжёлого и горького, что заставляло желудок сжиматься.
На развилке дорог мы увидели виселицы. Несколько тел, раскачивающихся на ветру, были мрачным намёком на то, что разговоры Хнигга про повешенье не были аллегорией.