А я, не теряя времени, достал из заплечного мешка пару бутылок с зажигательной смесью. Эрик, конечно, долго бы ворчал и ругался, узнай он, что я использовал его импровизированную «химическую лабораторию» не только для починки оружия и доспехов, но и для таких вот опасных экспериментов.
Пока он, как заправский бургомистр, управлял нашей частью крепости, собирал сведения и стриг купоны с заезжих торговцев, я потихоньку смешивал в укромном уголке масло, какой-то липкий, похожий на мёд сироп, который нашел в старых запасах, и немного местных «нефтепродуктов» — густой, отвратительно вонючей жижи, которой торговали на рынке.
Получилось нечто вроде напалма, только кустарного производства, но, как я надеялся, достаточно эффективного.
Первая бутылка, ударившись о каменную стену прямо в гуще нападавших тварей, взорвалась снопом яркого, жаркого огня. Вторая полетела следом, перекрывая путь к отступлению. Каменный пол мгновенно превратился в ревущий огненный ад. Змеи зашипели, заметались, объятые пламенем, их тонкие тела корчились в агонии. Часть из них погибла сразу, умирая от злого пламени, остальные, обожжённые и напуганные, бросились врассыпную, пытаясь укрыться в боковых проходах.
Я уже замахнулся своим верным клевцом, чтобы прикончить самую крупную тварь, которая, несмотря на ожоги, все еще пыталась подняться и угрожающе шипела, как вдруг мой прямоугольный амулет за пазухой сильно нагрелся и отчетливо завибрировал.
«Не убивай ее», — прозвучал в голове знакомый голос. Не тот что в первый раз, а второй. — «Это их королева. Они… пытаются мне поклоняться. По-своему, как умеют».
Я замер, опустив оружие. Вот это поворот.
— Кто ты? — спросил я мысленно, обращаясь к амулету, который все еще ощутимо пульсировал теплом. — Как твоё имя?
«Меня зовут Аная. Я и сестра, одна из тех, кто некогда хранил этот мир от Тьмы. Я богиня этого мира».
— Я не служу Анае, — ответил я твёрдо, стараясь, чтобы голос не дрогнул. — Как и любым другим богам этого или любого другого мира. Но твою просьбу выполню. Из уважения к древности.
Я опустил клевец. Змееподобные твари, видя, что их королеву оставили в покое, быстро расползлись, утаскивая свою обожжённую предводительницу, и скрылись в тёмных отнорках.
«Ты благороден, смертный, как ни странно это для чужака, — снова зазвучал голос Анаи в моей голове. — В благодарность за это… в одном из залов, что к северу отсюда, есть тайник. Там ты найдёшь то, что будет ценным и поможет тебе в опасных приключениях».
— Мы тут не приключениями занимаемся, а стараемся не сдохнуть. И мне не нужны твои сокровища, Аная, — отрезал я, чувствуя прилив какой-то непонятной гордости. — Я не продаюсь за золото. Мне нужны ответы. Как устроен этот мир? Что это за Тьма, с которой ты боролась? И, самое главное, есть ли хоть какой-то способ вернуться домой, на Землю? Вот что мне нужно, а не очередная порция блестяшек.
«Ты говоришь, как рыцарь былых времён, когда честь ценилась выше злата, – в голосе богини послышалось что-то похожее на удивление, а может, и уважение. — Прими это как дар, а не как плату. Дар от той, кто ценит проявленное милосердие».
— Я не рыцарь, — буркнул я, чувствуя себя немного неловко от таких высоких слов.
Но амулет снова замолчал. И сколько я ни пытался воззвать к Анае, она больше не отвечала.
Гром и Рейбс смотрели на меня с немым вопросом и плохо скрываемым страхом, явно слышавшие только мою часть этого странного «диалога».
— Пошли, — махнул я рукой, стараясь выглядеть как можно спокойнее. — Кажется, нам все-таки указали на ещё один «сундук с лутом». Не пропадать же добру.
Мы двинулись в указанном Анаей направлении. Зал действительно оказался недалеко. И тайник тоже. За одной из частично обвалившихся колонн, в полу, под неприметной на первый взгляд каменной плитой, скрывался небольшой, узкий лаз. Внутри обнаружился продолговатый металлический контейнер, потемневший от времени, но удивительно крепкий. Гром и Рейбс, решив, что это очередной сундук, с кряхтением и пыхтением выволокли его на свет.
Крышка поддалась с большим трудом, замок давно проржавел. Внутри, на подстилке из какой-то истлевшей, рассыпающейся в прах ткани, тускло поблескивали золотые монеты. Много монет. Очень много. А поверх них лежало нечто, от чего у меня на мгновение перехватило дух. Доспех. Тончайшая кольчуга, или, скорее, бригантина, сплетенная из тысяч мелких, почти невесомых металлических пластинок, нашитых на всё ещё целую кожаную основу. Пластинки при этом казались невероятно прочными, отливая каким-то синеватым металлическим блеском. Кольчуга была лёгкой, как шёлковая рубаха, и гибкой, но я нутром чуял — такая защита остановит не только стрелу, но и прямой удар меча.