Я ошарашенно молчал. «Гве-дхай-бригитт»… Я что-то слышал об этом, какие-то обрывки легенд, рассказанных у костра старыми пехотинцами.
Считалось, что такой знак получают лишь единицы из чужаков не-гномов и их количество в мире можно было бы посчитать по пальцам одной руки. А дарование его нельзя было купить ни за какие деньги. Давали его только тем не-гномам, кто совершил для гномьего народа нечто из ряда вон выходящее.
И это была не просто невероятная честь. Для меня, прагматика до мозга костей, это был ещё и огромный, просто колоссальный практический плюс в этом мире. Возможность свободно передвигаться по гномьим территориям, получать помощь, торговать на выгодных условиях… Да это же открывало такие перспективы, о которых я и мечтать не мог! «Похоже, ачивка „Неожиданный союзник“ переросла в„ Супер-мега-бонус от гномьей фракции“, — с внутренним ликованием подумал я. — Карма, похоже, все-таки существует. Иногда».
Воррин и Брок, стоявшие рядом, одобрительно закивали, их лица расплылись в широких, бородатых улыбках. В глазах Броина Камнеборода стояли слёзы радости.
Я поднялся, чувствуя, как к горлу подступает ком.
— Для меня это… это слишком большая честь, глава Торин, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал твёрдо и уважительно, а не дрожал от волнения. — Но я с благодарностью принимаю ваш дар. Я постараюсь быть достойным этого знака.
Торин Остроклюв удовлетворённо хмыкнул.
— Решено! — провозгласил он. — Сегодня у клана Железного Молота появится новый друг! Готовьте всё для ритуала! И пусть эль льётся рекой!
Глава 4
Гномы это сделки
Ритуал нанесения татуировки оказался на удивление простым, но суровым, как и всё у гномов.
Меня отвели в небольшую, жарко натопленную комнатку, где уже ждал мастер-татуировщик клана — древний, как сами горы, морщинистый гном с руками, сплошь покрытыми сложными, переплетающимися узорами древних рун. Его глаза, казалось, видели насквозь, а в движениях чувствовалась вековая мудрость.
Он молча указал мне на низкую, покрытую шкурой лавку. Мне дали раздеться, я сел, обнажив левое плечо.
Мастер достал из кожаного мешочка набор тонких, острых, как иглы дикобраза, костяных инструментов и несколько горшочков с густыми красящими составами — чёрным, как сажа и тёмно-красным, как запёкшаяся кровь. Он не говорил ни слова, лишь внимательно осмотрел мою руку, словно прикидывая, где лучше разместить знак. Затем, взяв самую тонкую иглу, смоченную в чёрной краске, он начал работу.
Татуировка располагалась на плече, но так, чтобы смотреть вперёд или, если бы я был по пояс голым, её хорошо видел тот, перед кем я стою.
Боль была ощутимой. На Земле я не делал татуировок, хотя и не осуждал их носителей. Было ли в тату-салоне так же больно или это необходимая часть ритуала?
Если бы я понимал в магии (а кое-что мне уже удаётся почувствовать на интуитивном уровне), то мог бы определить, что татуировка наносится не только на кожу, но и оставляет специфический магический след.
Боль была не острой, режущей, а скорее тупой, ноющей, глубоко проникающей под кожу. С каждым уколом иглы казалось, что в мою плоть впивается раскалённый шип. Я стиснул зубы, стараясь не издать ни звука, сосредоточившись на ровном дыхании. Воину не подобает показывать слабость, тем более перед гномами, которые, судя по их одобрительным взглядам (несколько старейшин клана, включая Торина, Воррина и Броина, присутствовали при ритуале) ценили стойкость.
Мастер работал медленно, сосредоточенно, его рука не дрогнула ни разу. Постепенно на моей коже начал проступать сложный, замысловатый узор — переплетение рун, выстроенных в двойной связанный рисунок, вокруг них вязь рун помельче. Всё это древние и могущественные символы, смысл которых я не мог понять со своим куцым «языковым пакетом».