Тут же, словно из-под земли, выросли два дюжих гнома-стражника в тяжёлых доспехах. Они без лишних слов сгребли незадачливых забияк (двоих полубессознательных и одного в полном нокауте) и поволокли их куда-то в тёмные глубины рынка, видимо, они что-то вроде полиция и забирают их в местную кутузку.
— Неплохо, человек, — раздался знакомый бас за моей спиной. Я обернулся. Это был Воррин. Он стоял, скрестив руки на груди, и на его бородатом лице играла довольная усмешка. — Эти болваны давно напрашивались на хорошую взбучку. Вечно они создают проблемы.
Я лишь пожал плечами.
— Я не искал драки, Воррин. Но и унижений терпеть не собираюсь. Иногда приходится напоминать о правилах хорошего тона.
Воррин понимающе хмыкнул.
— Что ж, урок вежливости ты им преподал наглядный. Думаю, надолго запомнят. А теперь пойдём, Рос. Надо лишь немного привести тебя в порядок и можно вести тебя к королю. Мне наконец-то удалось договориться насчёт аудиенции.
Глава 9
Слово короля
Тронный зал Хальдора Второго Медноборода, правителя Алатора, производил… неоднозначное впечатление.
С одной стороны, чувствовалось стремление к былому великолепию: высокие сводчатые потолки, теряющиеся где-то в полумраке, стены, некогда, видимо, богато украшенные драгоценными камнями, пол, выложенный сложной мозаикой, изображавшей сцены из гномьей истории, великие битвы, строительство подземных городов, добычу несметных сокровищ.
Но время и, похоже, затянувшаяся война всё-таки наложили свой отпечаток.
Камни в стенах потускнели, некоторые и вовсе отсутствовали, зияя пустыми глазницами. Мозаика на полу местами была выщерблена, а в углах зала, если присмотреться, можно было заметить пыль и паутину. Славное прошлое явно контрастировало с не слишком блестящим настоящим.
Сам король Хальдор Второй по прозвищу Меднобород оказался тучным, пожилым гномом. Его некогда, видимо, огненно-рыжая борода, в которой тускло поблёскивали многочисленные медные кольца (не золотые и не серебряные, а именно медные — ещё одна деталь, которая бросалась в глаза), теперь была тронута изрядной сединой, которую он, похоже, пытался неумело закрашивать.
Он восседал на массивном каменном троне, больше похожем на грубо отёсанную глыбу, чем на произведение искусства, и тяжело дышал, обмахиваясь каким-то резным веером. Вокруг трона стояли несколько советников, такие же пожилые, но более подтянутые гномы с озабоченными лицами и десяток стражников в ярко начищенных, но явно не новых доспехах.
Воррин, подойдя к подножию трона, низко поклонился и начал представлять меня. Он говорил долго и цветисто, расхваливая мои боевые навыки, тактическое мышление, упоминал о знаке «Гве-дхай-бригитт» и о той помощи, которую я оказал его клану.
Я стоял молча, с непроницаемым лицом, чувствуя на себе изучающий взгляд короля.
Хальдор слушал Воррина с явным скепсисом, время от времени прерывая его нетерпеливыми жестами. Когда Воррин закончил, король некоторое время молча разглядывал меня, словно диковинного зверя, а затем протянул своим скрипучим, старческим голосом:
— Человек… — он сделал многозначительную паузу, словно само это слово было для него чем-то из ряда вон выходящим. — И чем же ты, человек, можешь помочь моему народу? Народу гномов, который сражается в этих горах, под землей, испокон веков? Народу, который знает каждый камень, каждый туннель, каждую тень в этих бесконечных лабиринтах? Что ты можешь предложить нам, чего мы не знаем сами?
Его голос сочился усталостью и крайне плохо скрываемым пренебрежением. Я почувствовал, как внутри у меня начинает закипать мой фирменный сарказм, но сдержался. Сейчас не время и не место для острот.
— Мы, гномы, — продолжал Хальдор, не дожидаясь моего ответа и раздуваясь от собственной важности, — скоро сокрушим этих презренных орков! Это лишь временные трудности, небольшая заминка на пути к нашей вечной славе! Наш дух не сломлен, наши топоры остры, а наши сердца полны ярости!
Воррин, стоявший рядом, попытался осторожно возразить:
— Ваше величество, но война длится уже четыре года… Мы потеряли почти пять шестых наших исконных территорий, множество древних залов и богатейших шахт… Наши воины гибнут, а орки…
— Помолчи, Воррин! — грубо оборвал его король, недовольно отмахиваясь от старого друга, как от назойливой мухи. — Ты всегда был нытиком! Не смей сейчас сеять сомнения в сердцах моих подданных! Я лучше знаю, что происходит!