Зал советов, где проходил военный совет, был ещё менее блистательный, чем Тронный зал.
Видимо, перед важным советом уборку решили не проводить, чтобы не отвлекать великие умы от государственных дум.
За длинным каменным столом, куда тоже притащили трон, но поменьше, на котором снова тяжело дышал и обмахивался веером Хальдор, уже собралась вся верхушка алаторского воинства.
Бородатые, суровые вожди кланов, чьи лица были покрыты шрамами, как карты стрелками и линиями древних сражений, почтенные командиры отрядов, бряцающие оружием и наградами, явно гордые своей причастностью к чему-то «великому». Воррин сел поодаль, скромно, но с достоинством, а я пристроился за его спиной, стараясь не отсвечивать. Роль «мебели с правом голоса, если спросят» меня вполне устраивала.
Король Хальдор откашлялся, давая понять, что с его прибытием совет начинается.
Его взгляд обвёл собравшихся, задержавшись на мгновение на мне с выражением лёгкого недоумения, словно он пытался вспомнить, кто я такой и какого чёрта здесь делаю. Затем он важно надул щеки и начал вещать.
— Славные воины Алатора! Сыны гор! — его голос, скрипучий, как несмазанная телега, пытался звучать грозно и вдохновенно. — Пришёл час! Час, когда мы не только остановим подлых орочьих тварей, но и нанесём им сокрушительный удар! Удар, от которого они не оправятся и станет началом их справедливого падения и гибели!
По залу прокатился одобрительный гул. Гномы приосанились, их глаза загорелись фанатичным огнём.
«Ну, началось в колхозе утро, — уныло подумал я, устраиваясь поудобнее. — Сейчас нам представят очередной шедевр стратегической мысли, от которого у любого мало-мальски грамотного тактика волосы заколосятся, причем не факт, что только на голове».
И я не ошибся. План, лично разработанный его величеством Хальдором, который он изложил с помпой и самолюбованием, был воистину «гениален» в своей простоте и предсказуемости. Собрать все до крошки лучшие силы гномов, оставив лишь крохи на защиту пограничных туннелей, отборных воинов из всех кланов, плюс всех наёмников-людей, что удалось наскрести в Узине и окрестностях. Затем, внимание, барабанная дробь… пройти по «давно заброшенным нижним туннелям, построенным ещё нашими великими предками, о которых орки, эти тупые твари, и не подозревают!».
И, разумеется, ударить этим «неожиданным» манёвром прямо в тыл орочьей армии, захватив их главную цитадель, бывшую гномью крепость, которую Хальдор пафосно именовал «Великой Шестиугольной Пирамидой Камма». Эта крепость, по его словам, захваченная орками в самом начале войны, давала им контроль над всеми туннелями средних горизонтов, и её возвращение должно было стать ключом к победе. И, вишенка на торте — вести это славное воинство к неминуемой победе будет он сам, Хальдор Второй Меднобород, собственной персоной!
«Охренеть картоха с салом, — пронеслось у меня в голове. — План уровня „пойдём и всех убьём“. Заброшенные туннели, о которых орки „якобы“ не знают? Серьёзно? Четыре года войны, орки захватили пять шестых территории, включая эту самую „Пирамиду“, которая, надо полагать, не в чистом поле стоит, а наоборот, в сердце гор и является узлом коммуникаций, и они, значит, не удосужились проверить все подходы к ней, особенно такие „секретные“? Да эти „тупые твари“ должны были там уже каждый камень обнюхать и по три ряда ловушек наставить. А „удар в тыл“ такой массой народу? Это ж какой длины кишка должна растянуться в этих узких туннелях? Идеальная мишень для засад. Шестиугольная Пирамида… Звучит, как финальный уровень в какой-нибудь стратегии, где сидит главный босс со всей своей армией. И мы туда полезем с парадного, то есть, с „секретного чёрного“ входа, надеясь на авось. Ну, и король во главе… Это, конечно, добавит эпичности происходящему. Особенно, когда его первым и пристукнут».
К моему удивлению, а точнее, к ожидаемому разочарованию, план короля вызвал бурный, почти экстатический восторг у большинства присутствующих гномьих командиров. Они вскакивали с мест, стучали кулаками по столу, выкрикивали здравицы в адрес «мудрейшего Хальдора» и клятвы «умыться орочьей кровью». Падкие на громкие слова, тщеславные донельзя, ослеплённые жаждой реванша и обещаниями лёгкой победы, они даже не пытались включить мозг и проанализировать услышанное.
Воррин сидел молча, сжав губы, и лишь покачал головой, встретившись со мной взглядом. В его глазах я прочёл то же самое, что творилось у меня в душе: «Это безумие!».
Я молчал. Какой смысл что-то говорить? Меня никто не спрашивал, да и слушать бы не стали. «Человек, что он может понимать в нашей, гномьей, войне?» — наверняка подумали бы эти бородатые вояки. Я лишь отметил про себя несколько ключевых моментов: полное отсутствие разведданных о противнике в этих «нижних туннелях», абсолютная уверенность в их непроходимости для орков и такая же абсолютная вера в собственную непобедимость.