Он сделал паузу, переводя дух, а потом его палка указала прямо на меня. Я аж вздрогнул от неожиданности.
— А вот этот человек, — проскрипел Фрор, и в его голосе, как мне показалось, прозвучали нотки уважения. — «Друг-Лучше-Гномов», как прозвал его один из кланов, и которого покойный король, в своей безграничной мудрости, так и не удосужился толком выслушать! Этот человек, чужак, спас наши напыщенные задницы от полного и окончательного падения нашего королевства там, в залах и туннелях! Пока вы, храбрецы тронного зала, громкие ораторы, тряслись от страха и холода, он организовал отход и оборону арьергарда! Был момент, и он заставил вас, баранов, слушаться! Именно он, а не вы, рудокопы и кузнецы, придумал, как завалить тот проклятый ход!
Все взгляды, как по команде, устремились на меня. Я почувствовал себя как экспонат в кунсткамере. Неприятное ощущение, скажу я вам. Хотелось провалиться сквозь землю или хотя бы спрятаться за широкой спиной Воррина. Жаль башка будет торчать.
— Может, хоть раз в жизни стоит отбросить свою спесь и гордыню, засунуть свои древние традиции куда поглубже, и послушать того, кто действительно умеет думать головой, а не только махать топором или чесать языком? — закончил Фрор, снова обводя всех присутствующих тяжёлым взглядом.
Он посмотрел на Фольктрима. Молодой король медленно, очень медленно кивнул, не отрывая от меня своего внимательного, изучающего взгляда.
— Прошу тебя, Рос, говори, — сказал он тихо, но его голос прозвучал отчётливо в наступившей тишине. — Город Алатор слушает.
«Спасибо тебе, дедушка Фрор, удружил», — пронеслось в моей голове.
— Гм. Жизнь меня к такому не готовила…
Отступать было некуда. Я сделал глубокий вдох, стараясь, чтобы голос не дрожал.
Я поднялся, чувствуя на себе десятки пар глаз, любопытных, недоверчивых, недружелюбных, и лишь в нескольких, как у Воррина и лидеров дружественных кланов, читалось что-то похожее на поддержку.
Стараясь выглядеть спокойным и уверенным, хотя внутри все сжималось от напряжения, я вышел на середину зала.
— Уважаемые гномы, — начал я, и мой голос, к счастью, прозвучал ровно и достаточно громко, чтобы меня услышали даже в дальних углах. Я решил обойтись без пафосных обращений вроде «Дорогие товарищи» или «мудрые лидеры», от которых меня самого уже подташнивало. — Я не полководец и не герой. Но кое-что вижу…
Я сделал небольшую паузу, давая своим словам повиснуть в воздухе.
— Вы проигрываете эту войну… Не потому, что орки сильнее или храбрее вас. В рукопашной схватке один на один, я уверен, большинство из вас уделает любого орка. Вы проигрываете, в первую очередь потому, что воюете вслепую. Вы как тот могучий слепой медведь, который машет лапами во все стороны, иногда попадая по врагу, но чаще — по пустому месту или по своим же.
По залу пронесся недовольный ропот. Сравнение с медведем, да ещё и слепым, явно пришлось не по вкусу гордым сынам гор. Но я не обратил на это внимания.
— Вы почти ничего не знаете о своем враге, — продолжал я, повышая голос, чтобы перекрыть начинающийся гул. — Вы знаете, что они клыкастые, вонючие и жестокие. Этого мало. Вы не знаете их реальной численности. Сколько их всего? Десять тысяч? Двадцать? Сто? Вы не знаете, откуда они берут подкрепления. Они что, плодятся как кролики прямо в этих туннелях? Или у них есть какие-то скрытые базы, союзники, о которых вы и не подозреваете?
Я перевёл дух. Гномы молчали, но в их глазах читалось удивление. Похоже, такие простые вопросы им в голову не приходили.
— Вы не знаете их экономики, — не унимался я. — Да-да, экономики! Орки не питаются святым духом и камнями. Им нужна еда, вода, дрова, одежды, ресурсы. Им нужно оружие. Откуда они все это берут? Захватывают у вас? Возможно. Но этого не может хватить на такую большую армию и такую долгую войну. Значит, у них есть свои источники. Какие? Где? Вы не знаете имён их вождей, кроме разве что Гхырра Великого, о котором я услышал от пленного. А ведь у него наверняка есть полководцы, офицеры, вожди, с разными характерами. Какова их тактика? Их сильные и слабые стороны? Вы полагаетесь на свою храбрость, на тяжёлые доспехи и острые топоры, на заведомо известные им приёмы ведения войны, которым вас учили ещё ваши прадеды. То есть вы до безумия предсказуемы. А орки, как я успел заметить и что бы вы мне ни говорили, не такие уж и тупые. Они учатся. Они адаптируются. Они используют местность, устраивают засады, меняют тактику в случае неудач.