Старым атаманам моя политика понравилась.
В любом случае за месяц боёв партизаны, вопреки здравому смыслу не только не уменьшились в численности из-за естественных потерь, а напротив, доросли до полутора тысяч клинков.
Орки несли потери, их экономика трещала по швам, а мои бандиты богатели и наглели с каждым днём. Они даже выделили мне долю добычи как «атаману», понятие «стратег» в их примитивной иерархии отсутствовало, а вот «атаман», который приносит удачу и золото — это было понятно и уважаемо. Я не стал спорить. Деньги мне были нужны для подкупа, для найма новых людей, для… будущих проектов.
Слухи о дерзких налётах на орков, об их разгромленных складах и факториях, и о таинственном человеке, который всем этим руководит, быстро распространялись по региону. Они летели, как лесные пожары, от деревни к деревне, от таверны к таверне. И, как я и рассчитывал, эти слухи не могли не достигнуть ушей тех, кто имел реальную власть в этих землях.
Однажды вечером, при посещении лесного рынка контрабандистов ко мне подошёл Кидаберриец.
Лицо у него было озабоченным.
— Господин стратег, — сказал он, понизив голос. — Тут это… гонец. От самого герцога Арнхейма. Говорит, его светлость желает тебя видеть. Такие вот дела… Гонец сказал «очень конфиденциально».
Я кивнул. Понятно, что мы герцогу, который фактически из своего герцогства не контролировал ничего за пределами своего замка (но этот хотя бы не сбежал), никак не подчинялись.
Однако его светлость герцог Арнхейм — что-то вроде официального правителя этих земель, поскольку герцогство не входило в состав какого-то из королевств.
Заинтересовался нами? Ну хорошо. Но что мне сулит эта встреча, награду или плаху, ещё предстояло выяснить.
«Новый квест? — мелькнула привычная мысль. — Или это уже переход на следующий уровень игры, где ставки ещё выше, а противники — куда серьёзнее, чем тупые орки и жадные бандиты?».
— Что ж, господин Кидаберриец, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно. — Похоже, пришло время познакомиться с местной аристократией. Надеюсь, у герцога хороший вкус на вино. И что он не слишком щепетилен в вопросах происхождения своих… союзников.
Мой авторитет среди разношёрстной братии бандитов держался на трёх китах: успешных рейдах, честном (по их меркам) дележе добычи и том, что мои планы, как ни странно, работали. Они видели, что я не просто болтаю, а приношу результат. И золото. Много золота.
Я решил взять с собой менее агрессивного и наименее похожего на каторжника после четырёх отсидок, атамана Андера Олина.
Поездка в замок герцога Арнхейма Адальберта фон Крумма, как официально именовался этот местный феодал, была… познавательной.
Сам замок, гордо возвышавшийся на холме, издали выглядел внушительно. Древние, потемневшие от времени стены, зубчатые башни, массивные ворота. Классика жанра «средневековая крепость».
Но вокруг замка творился кабздец.
Видимо, орки пару раз сюда наведались, сказать «привет» герцогу. Деревни сожжены до фундаментов, ни одного строения, ни одного живого человека вокруг, ни одного домашнего животного, только раз нам дорогу пересекла стая одичавших собак, из тех, что ничем не лучше, да ещё и опаснее волков.
Сам замок тоже был не красив и не процветал.
Каменная кладка местами осыпалась, в стенах зияли незаделанные пробоины, вероятно, следы недавних орочьих «визитов».
Но ворота распахнулись перед нами, во дворе росла чахлая трава, а немногочисленные стражники, одетые в разномастные, потёртые доспехи, смотрели на нас с плохо скрываемым любопытством. Да и с ещё хуже скрываемой завистью к нашим добротным, хоть и не всегда новым, клинкам и броне.
«Мда, – подумал я, оглядывая это запустение. — Похоже, у его светлости дела идут не очень. Казна пуста, гвардия разбежалась. Не удивлюсь, если в тронном зале мыши пешком ходят».
Сам герцог Адальберт оказался мужчиной средних лет, с усталым, измождённым лицом, на котором, однако, выделялись острые, хитрые глаза. Он не был похож на благородного рыцаря из баллад, скорее на прожжённого политика или удачливого купца, вынужденного играть по правилам этого жестокого мира.
Одет он был в простой, но добротный камзол, без лишних украшений, что ещё раз подтверждало мои догадки о состоянии его финансов.
Принял он нас в небольшом, довольно мрачном зале, где из обстановки были лишь массивный дубовый стол да несколько грубо сколоченных стульев. Без лишних церемоний, сразу переходя к делу, что мне, в общем-то, импонировало.