И история, которую он рассказал, была куда интереснее и сложнее, чем я предполагал.
Оказалось, что королевство Южный Инзер до недавних пор состояло из трёх полуавтономных частей. На севере — лесистые холмы Югда, где люди испокон веков жили в мире с гоблинскими племенами, торгуя и даже заключая союзы. Там же был и наш скрытый лагерь, где ждали своего часа разбойники.
В центре — плодородные земли вдоль реки Тавач, житница королевства. В середине этого региона и была столица Лемез.
А на юге — широкие степи, где кочевал гордый народ гуруй, люди с сильной примесью орочьей крови, чьи тучные стада были главным богатством тех земель. Все три народа подчинялись королю, но имели своих правителей — герцогов, баронов и вождей, которые пользовались значительной автономией.
— А потом началось, — икнув, продолжал чиновник. — За последние пять лет герцоги приречных земель один за другим скоропостижно скончались от каких-то странных болезней. Вожди холмов тоже как-то внезапно состарились и умерли, а их наследники, как один, отказались от власти в пользу короля. Странные совпадения, не находите?
И мне, и Рэду эти «совпадения» показались донельзя подозрительными. Это была планомерная, методичная централизация власти путём устранения неугодных.
— Только степняки-гуруй остались, — бормотал пьяница. — Гордый народ, непокорный. И тогда король Коннэбль… он собрал армию и просто вырезал их. Совершил рейд, напал на их стойбища, перебил большую часть мужчин, женщин и детей угнал в рабство, скот забрал себе. Их вождя убили, а его сына, Хьёрби, лучшего лучника и конника во всех степях, взяли в плен.
Чиновник осушил кружку и продолжил, его голос стал ниже и злее.
— Теперь у нашего короля есть любимая игрушка, Арена Ворона. Древний амфитеатр, остался ещё с тех времен, когда боги ходили по земле. Там он устраивает бои. На потеху себе и своей семейке. И Хьёрби, сын вождя, теперь главная звезда этой арены. Он одержал уже шестнадцать побед на выживание. Народ его полюбил. А королю это совсем не нравится. Ходят слухи, что он назначил огромную награду тому, кто убьет Хьёрби на арене. Деньги и свободу.
— Какому богу поклонялись степняки? — спросил я, не выдержав и подсаживаясь к их столу.
Чиновник удивлённо посмотрел на меня.
— А тебе какое дело? Ну… Хранительнице. Анае. Той, что в лесах и горах живет. Старая вера.
Я не удивился. Все сходилось. Коннэбль не просто захватывал власть. Он вёл религиозную войну, уничтожая последователей Анаи. Хьёрби был не просто пленником. Он был символом сопротивления и символом старой, неугодной королю веры.
А ещё, хотя местные жители не знают слова «гладиаторы», но на арене происходят натуральные гладиаторские бои.
— Но король — это шпиль башни, однако боится народ не его, — выдохнул чиновник, окончательно пьянея. — Вся власть в городе у двоих. Рерс Файзеркосс, начальник тайной стражи. Прозвище Цербер. Он — это страх. Доносы, пытки, тайные казни. Его боятся все. А второй — советник Петурио Дегри. Он не знатный, простолюдин, но с мозгами. На нем вся экономика, все налоги, вся администрация. Он тот, кто заставляет эту проклятую машину работать, пока король развлекается, а Цербер всех запугивает. Убери их и всё, король пойдёт по миру с протянутой рукой.
Чиновник договорил и, издав тихий стон, уронил голову на стол, мгновенно заснув. В кабаке по-прежнему было шумно, но за нашим столом воцарилась тишина. Рэд медленно допил свое пиво и посмотрел на меня. Его взгляд был серьёзным и внимательным.
— Я тебя знаю не очень давно, рыцарь Рос, — негромко сказал он. — Но мне сейчас показалось, что у тебя в глазах демоны пляшут. Как у волка, который увидел одинокую овцу.
Глава 7
Темная сторона
Он был прав. В моей голове, как вспышка молнии, разрозненные факты: рассказ крестьян, наблюдения на улицах, пьяные откровения чиновника — сложились в единую, пусть и не до конца прорисованную картинку.
— Чтобы ты понимал, барон Рэд, богиня не предоставила мне конкретного плана, — начал я.
— Я не барон, — отмахнулся он.
— То есть я, стыдно признаться, даже в теории не знаю, как всё это провернуть. Однако богиня не просто уверена, она говорит, что мне помогут конкретные события, то есть отчасти само, условно говоря, поле игры будет готово к моему вмешательству.
— Надеюсь, ты не воспринимаешь это как игру, — осторожно прокомментировал атаман Рэд.
— Ни в коем случае, — ужаснулся я. — Это просто понятие из математики, теория игр, математический метод познания оптимальных стратегий в играх. И это не такие игры, как в кости или карты. Игра — это процесс взаимодействия двух или более участников, каждый из которых следует своим интересам.