Из печной трубы трактира вился жиденький дымок, а у коновязи стояло несколько разномастных лошадей, явно видавших лучшие дни. Всё, как и описывала богиня.
Я спешился, бросив поводья мальчишке-конюху, сунул ему пару медяков и поднялся по скользким, скрипучим ступеням крыльца. Толкнув тяжёлую дубовую дверь, шагнул внутрь.
В нос ударила густая смесь запахов: дешёвое курительное зелье, перегар, прокисшее пиво, жареный лук и много-много немытых тел от представителей разных рас.
Внутри царил полумрак, едва рассеиваемый тусклым светом десятка сальных свечей и чадящим очагом. Общий зал был полон народу. За грубо сколоченными столами сидела самая разношёрстная публика, какую только можно себе представить.
Бородатые наёмники в потёртых кожаных доспехах, с тяжёлыми мечами на поясе. Вороватого вида личности, похожие на контрабандистов, с бегающими глазками и шаловливыми руками, которые так и норовили залезть в чужой кошель. Несколько откровенных бандитов с лицами, обезображенными шрамами и оспой.
Была даже пара орков, мрачно хлебавших какую-то бурду из глиняных мисок, и эльф с длинными волосами, который в этой компании выглядел как бриллиант в куче навоза. Все они были частью местной экосистемы: хищники, падальщики и просто те, кому лучше не попадаться на пути в тёмном переулке.
Мое появление вызвало короткую паузу в общем гуле. Десятки глаз впились в меня. Они оценивали. Доспех простой, но качественный, без гербов и лишних украшений. Короткий меч, на спиной клевец. Спокойный, немигающий взгляд. Я не выглядел ни испуганным путником, ни заносчивым дворянчиком. Я выглядел как человек, который знает, зачем сюда пришёл, и готов к любым неожиданностям.
Не обращая внимания на косые взгляды и перешёптывания, я уверенно прошёл через весь зал к стойке. За ней, протирая и без того грязную кружку еще более грязной тряпкой, стоял трактирщик.
Трактирщик был точной копией своего заведения, заплывший жиром, с одутловатым лицом, маленькими поросячьими глазками и сальной улыбкой, которая, впрочем, тут же сползла с его лица, когда я остановился перед стойкой. Он окинул меня быстрым, оценивающим взглядом, пытаясь определить, сколько с меня можно содрать и насколько я опасен.
— Комнату на ночь? Или горячей похлёбки, господин путешественник? — просипел он, его голос был низким и грубым, а на лице он пытался изобразить улыбку.
Я положил на стойку локти, наклонившись к нему чуть ближе.
— Ни то, ни другое, — сказал я тихо, но так, чтобы он отчётливо слышал каждое слово. — Я пришел за Дайре.
Его маленькие глазки расширились, а лицо на мгновение потеряло свой багровый оттенок, став мертвенно-бледным. Он попытался сохранить самообладание, но дрогнувший кадык и капелька пота, скатившаяся по его виску, выдали его с головой. Он знал это имя.
— Не понимаю, о ком Вы, — пробормотал он, отводя взгляд. — Нет у меня никакой Дайре. Вы, верно, ошиблись трактиром.
— Не думаю, — мой голос стал жёстче. — Аная редко ошибается в таких вещах. Так что давай не будем тратить время друг друга. Обсудим условия, на которых ты мне её отдашь. Договоримся о цене, сделку провернём быстро, тихо и без лишнего шума. Иначе…
Я не договорил, хотя трактирщик прекрасно понял каждое моё слово.
Реагировал он уж очень испуганно, в его глазах плясал страх.
Страх в его глазах быстро сменился злобой и отчаянием.
— А-а-а! Так вот ты кто! — вдруг заорал он на весь трактир, тыча в меня дрожащим, толстым пальцем. Его голос сорвался на визг. — Люди! Смотрите! Это тот самый негодяй, которого разыскивает граф де Барриат! За его голову обещана награда! Десять серебряных марок! Хватайте его, добрые люди!
В трактире наступила мёртвая тишина. Все взгляды снова обратились ко мне. Десять серебряных марок. Для большинства присутствующих это были серьёзные деньги.
Я мысленно усмехнулся. Ах ты ж, собачий хвост. Не хочешь, значит, договариваться, решил на меня толпу натравить.
Я не сдвинулся с места, лишь медленно выпрямился, давая им всем возможность хорошо меня рассмотреть. Я видел, как в их глазах загорается жадность. Видел, как их руки ложатся на рукояти мечей и топоров. Атмосфера в зале накалилась до предела. Сейчас начнётся.
Первыми не выдержали нервы у троицы наёмников, сидевших за ближайшим столом. Судя по их одинаковым грязным плащам и тупым, самодовольным физиономиям, это были охранники какого-то каравана, решившие пропить здесь своё жалование. Награда в десять марок, видимо, показалась им лёгкой добычей.