Но среди тел были ещё те, что представлял угрозу. Из груды трупов поднялись двое, всё ещё готовых сражаться.
Капитан Ирит, начальник личной охраны, верный цепной пёс короны. Он был ранен, из его плеча текла кровь, но он твёрдо стоял на ногах, обнажив свой длинный утончённый (как всё эльфийское) меч. Его лицо было бледным, но решительным. Он собирался умереть, защищая своего господина, несмотря на то, что тот уже был мёртв.
И рядом с ним, сбросив с себя тело мёртвого гвардейца, поднялся Рерс Файзеркосс по прозвищу Цербер. Его дорогой камзол был забрызган кровью, на лице — царапина.
Он понял, что его собственный, хитроумный план по захвату власти рухнул в бездну. Что его кто-то переиграл. Что он из охотника превратился в дичь. В его руке был взятый с павшего гвардейца полуторный меч, а в другой был зажат длинный, тонкий кинжал-стилет.
Несмотря на всю его славу палача и садиста, он выглядел милым и благопристойным мужчиной, а в его глазах не было страха.
Глава 21
Мрачный артефакт
Мы с Рэдом шагнули вперед и оказались лицом к лицу с нашими главными целями. Два на два. С одной стороны — я, тактик, и Рэд, опытный воин и лидер. С другой — Ирит, лучший мечник королевства, и Цербер, коварный и смертоносный интриган.
«Финальная битва с боссами, — пронеслось в моей голове. — Танк и ДД против двух ДД. Ирит — предсказуемый, высокий урон в ближнем бою. Цербер — скрытный, скорее всего, использует яды и удары в спину. Нужно разделить их. Я беру на себя Цербера, он слабее физически. Рэд должен сдержать Ирита».
Квизы замерли и наклонили головы, воинственно зыркая глазами и с большим намёком на готовность подраться приподняли свои чудовищные молоты.
Что характерно, раненые гвардейцы, те, который сдались, попятились ближе к стенам, но за оружие хвататься не спешили.
Никто не вмешивался и на то были разные причины.
Это наш бой, финальная схватка за власть, за будущее этого королевства, должна была состояться здесь и сейчас. Среди трупов, золота и бархата королевской ложи.
— Кажется, это конец, Цербер, — сказал я, медленно поднимая меч.
Он криво усмехнулся, облизнув пересохшие губы.
— Это только начало, щенок, — напыщенно прошипел он. — Вы даже не представляете, с кем связались, я буду пытать тебя медленно и мучительно.
И с этими словами он бросился на меня.
Финальный бой начался без предупреждения, без торжественных речей и дуэльных формальностей.
Он начался так же, как и вся эта грязная история, с подлого, отчаянного удара. Цербер, осознав, что его великолепная шахматная партия, в которой он видел себя единственным гроссмейстером, рассыпалась в прах, а его собственная фигура короля оказалась под шахом и матом, перестал быть интриганом.
В этот момент он превратился в загнанного в угол зверя, для которого существует лишь один инстинкт — убить того, кто его загнал.
Он был из лордов и с детства держал в руках меч, однако уже много лет его сила держалась на интригах и криках жертв в его подвалах. Он был мастером чужой боли, а не своего собственного мужества и мастерства.
Но отчаяние — мощный допинг. Оно придаёт силы даже самым слабым, превращая их страх в слепую, неконтролируемую ярость.
С пронзительным, почти звериным воплем он бросился на меня. Его движение было резким, рваным, лишённым всякой воинской грации. Это был не выпад фехтовальщика, а внезапный прыжок паука, пытающегося вцепиться в свою жертву. Отклонив, как ему могло показаться, изящно и ловко мой гномий меч, он извернулся. В его руке блеснул длинный, тонкий кинжал-стилет — оружие убийцы, а не солдата, предназначенное для одного-единственного точного удара в незащищённое место. Он целился мне в живот, рассчитывая на то, что я растеряюсь от его внезапной атаки.
« Агро сработало. Босс вошел в фазу берсерка. Низкий уровень техники, но высокий урон и непредсказуемость. Главное — не дать ему сократить дистанцию и войти в клинч», — пронеслось в моей голове с холодной, отстранённой ясностью.
Адреналин не затуманил, а наоборот, обострил мое восприятие. Я ясно видел каждую деталь: его перекошенное от ненависти лицо, безумный блеск в глазах, капельки слюны, летящие из его рта.
Я не стал юлить, просто не успевал. Мой гномий меч, короткий и тяжёлый, не был предназначен для изящного парирования. Я сделал то, чему меня учили месяцы тренировок и десятки реальных стычек — сместился и ушёл с линии атаки. Лёгкое движение корпуса вправо, короткий шаг назад.
Его рука со стилетом пролетела в сантиметре от моей куртки, и на долю секунды он потерял равновесие, провалившись вперёд под тяжестью собственного выпада. Этой доли секунды мне было достаточно.