7. Армия: Да, это отбросы. Но это будут «мои» отбросы. Люди, которым нечего терять. Если я смогу дать им цель, надежду и шанс на новую жизнь, их преданность будет стоить больше, чем верность любого наёмника. Это чистый лист. Ну как чистый… грязный, конечно, но хоть какой-то потенциал.
8. Юридический иммунитет: интересный фактор. Я могу делать всё, что угодно, и никто не посмеет меня судить. Я могу вешать, миловать, заключать союзы с орками, торговать с гоблинами, использовать запрещённую магию — и всё это будет «во благо королевства».
Вывода нет, пока только факты.
Я криво усмехнулся. Игра началась.
…
На третий день с утра пораньше в Гостевой дом Шиффиск прибыл капрал из гвардейцев и с достоинством выдал мне под расписку мой гномий меч, который в своё время забрал капитан Мирран.
Выдача меча означала что я больше не попаду во дворец, во всяком случае меня там не ждут.
Ну и зашибись, в гробу я видал этот вшивый пафос и счастье общаться с его Надменным Величеством.
У меня теперь два меча, потому что гвардейский я оставил как трофей и на робкие просьбы Кориана выторговать его обратно заявил, что это рыцарский трофей и он не подлежит возврату.
Ещё, пока я торчал во дворце и согласовывал документы, я стырил (взял безвозмездно, поскольку мне нужнее) стопку толстую плотной гербовой бумаги с водяными знаками королевской канцелярии.
Просто прихватил и всё. Пригодится.
Через какое-то время в Гостевой дом прикатилась безликая карета с суровой разбойного вида охраной. Представитель казначейства зашёл в мою комнату в сопровождении двух громил и выдал мне под роспись сундучок со здоровенными монетами номиналом в десять марок, причём заставил их пересчитать. Деньги передал, а сундучок — нет, его забрал. На мою робкую просьбу дать мне «тару» ответил безапелляционно, что за финансирование армии и оплату я отчитываюсь перед Корианом и казначею на эту сумму плевать, а вот прочные казённые сундуки с магической защитой — штука подотчётная.
Когда он, не прощаясь, ушёл, я упрятал всю сумму в свою наплечную сумку.
Как раз когда я закончил слуга гостевого дома сообщил: «К Вам пришли, ожидают у коновязи».
Документы, деньги — всё по плану. А это кого ко мне нелёгкая принесла?
Но раз их пустили на территорию гостевого дома, значит не совсем посторонние.
Четверо мужчин стояли у коновязи гостевого дома рядом с пятью навьюченными лошадьми, и каждый из них выглядел так, будто его только что подобрали со дна столичной жизни или вытащили из королевского наркоманского рехаба.
Первым был тщедушный, сутулый человечек с бегающими глазками и пальцами, перепачканными чернилами. От него пахло пылью и дешёвым вином. Он беспричинно улыбался и нервно теребил рукав своего поношенного камзола.
Второй — полная его противоположность. Гора мускулов с тупым, бычьим лицом, бритым наголо черепом и пустыми глазами. На его бритой голове виднелся шрам от дубинки, а костяшки на кулаках были сбиты в кровь. Он стоял неподвижно, уставившись в одну точку.
Третий был стар. Седой, с бельмом на глазу, с лицом, похожим на старую карту, испещрённую морщинами-дорогами. Он опирался на корявую палку и жевал какую-то вонючую траву, сплёвывая под ноги. От него несло застарелым потом и ведьминскими травками, которые те применяют для отправки в астрал (по сути — растительный наркотик).
Четвёртый был молод, но выглядел хуже всех. Длинные, сальные волосы, безумный блеск в глазах и тонкие, подрагивающие пальцы. Его одежда была покрыта пятнами неизвестного происхождения, а от него самого исходил слабый, но отчётливый запах серы и озона.
Эти чудесные люди уставились на меня, кто с опаской, кто с вызовом, кто с полным безразличием.
— Здравствуйте, герцог Рос, — протянул «Сутулый» который почему-то смотрел не на меня, а куда-то левее, словно у него был сбит прицел на оба глаза. — Мы Ваш штат, приданы Вам по приказу господина Кориана. А вот, собственно, и королевские кони. Что прикажете, господин герцог?
Вообще-то лорд Кориан что-то такое говорил, про то, что придаст мне помощников, но я пропустил его слова мимо ушей. А теперь смотрю и понимаю, что он, как оказывается, не шутил. Или, наоборот, шутил, но не смешно.
Это была не свита, а паноптикум.
Сутулый протянул мне сложенный вдвое приказ о назначении четырех отменных королевских чиновников и специалистов в штаб «Первой добровольческой армии».