— Получается, ты применил магию против представителей власти, то есть оказал сопротивление аресту?
— Демоны третьего круга, так и получается, — он посмотрел на свою кружку, но обнаружил там только пустоту. — Если меня поймают, то наверняка показательно казнят, причём магов казнят магическими способами, а это в сто раз больнее, потому что его объявили вне закона не только власти, но и маги. К счастью для меня, Бинндаль — это такая дыра, что тут меня никто не ищет. Тут вообще нет бюро стражников.
— А чего приехал? Скрываться от властей за кружкой с пивом или дело какое?
— Из-за твоих болот, герцог Рос, только из-за них.
— А чего в них такого интересного?
— Мы с приятелями искали артефакты, которые позволили бы усилить нашу магию и послать куда подальше все гильдии и представителей властей, перебраться в порты Зелёного океана и спокойно зарабатывать в торговых республиках. Например, защищая суда от пиратов или излечивая пузатых купчин за звонкую монету.
— Не получилось, не срослось?
— Странный у тебя язык, герцог, акцента нет, но выражения странные.
— Я из Кайенна.
— Это многое объясняет. В общем да, то есть — нет. Попали мы с компаньонами под раздачу и… В общем, они так и остались в болотах, там, где не только топи, но и кое-какие магические создания, которые готовы жрать всё живое, а маги для них особенный деликатес.
— Любопытно.
Я достал из поясной сумки указы, извлёк из них тот, который касался иммунитета и, подстелив на стол полотенце, положил перед магов документ.
— Читай.
Он достаточно быстро прочитал и задумчиво почесал висок.
— Интересная у тебя власть и полномочия, герцог.
— И не говори. Я могу тебя амнистировать. Скажу тебе так, я предлагаю тебе сделку, Фомир. Ты поступаешь ко мне на службу, помогаешь с болотами и по мелочи. А я, властью, данной мне королём, снимаю с тебя все обвинения. Полная амнистия.
В его глазах боролись недоверие, надежда и застарелый цинизм.
— Врёшь? Твой этот иммунитет работает только пока ты рядом, власти порта моё освобождение не признают и мне грозит магический огонь на каменной плахе.
— Признают. Да и зачем тебе быть не рядом со мной? Вот я, вот моя домен, кто против меня попрёт? Никакой опасности для тебя, пока ты рядом, а я направлю в стражу и гильдию твоего городка Миндальном порту Риакиа официальные документы об амнистировании.
Он молчал долго. Так долго, что я успел изучить все трещины на его столе. Он смотрел на пергамент, и я видел, как в его голове идёт отчаянная борьба.
— Ты не понимаешь, — наконец заговорил он, и его голос был глухим и надтреснутым. Он поднял на меня глаза, и в них была такая мука, что мне стало не по себе. — Дело не только в розыске. Я… я не могу. Мои силы… они нестабильны. После всего, что произошло в аномалиях, мне нужна магическая реабилитация, а где её взять? Сейчас я не могу сотворить даже простейшее боевое заклинание. Руки дрожат, концентрация плывёт, символы наслаиваются. Всё, что я могу — это чувствовать магию. Я — сломанный инструмент, герцог, бесполезный!
Это было откровенно, но к его удивлению, меня это не особенно напугало. Он вскрыл свою главную рану, ожидая, что я сейчас усмехнусь и уйду, оставив его наедине с его ничтожеством.
— Знания и навыки лучше, чем у меня, а твоё состояние меня устраивает, — сказал я. — Только помыть надо.
Фомир ошарашенно моргнул. — Чего?
— Сейчас не такая ситуация, чтобы мне был нужен боевой маг с файерболами. Я и сам умею за себя постоять. Мне нужен диагност и учёный, нужны твои знания, а не сила. Мне нужен человек, который скажет мне, куда можно совать нос, а куда — не стоит, потому что там из-под земли лезет какая-то магическая дрянь. Грубо говоря сейчас мне хватит и твоего мозга, Фомир, а не твоих рук. А там и реабилитация подтянется. Ну и само собой, работая на меня, у тебя есть здоровенный шанс помереть, но я обещаю никогда не использовать тебя в качестве живого щита, опасности и риски я принимаю вместе со всеми, в первых рядах.
Я замолчал, давая ему время подумать. Я видел, как в его глазах что-то меняется. Искорка, которую я заметил в самом начале, начала разгораться.
— Ты тоже слегка тю-тю, герцог, — тихо сказал он, но уже без сарказма.
Я продолжал молчать, давая возможность ему продолжить свою мысль.
— Хорошо, — выдохнул он. — Я согласен. Но при одном условии, твоя светлость.
— Каком?
Фомир криво усмехнулся, и в этой усмешке впервые за весь наш разговор промелькнуло что-то живое.
— Если я подохну в этих проклятых болотах, на моём надгробье ты напишешь: «Здесь лежит Фомир. Он был бесполезным магом, но чертовски хорошим собутыльником». Идёт?