— Надеюсь, ты тут не скучал? — раздался за спиной до боли знакомый спокойный голос с лёгким протяжным английским акцентом, который был различим даже в словах местного языка.
Впрочем, в Гинн столько наречий и выговоров, что этого никто не замечает, а для него это просто способ проявить характер, свою личность.
Я медленно обернулся. Эрик.
Он не изменился внешне, всё та же причёска и бритые щёки, но что-то в нём стало другим. Исчезла даже тень той походной простоты, которая была у него, когда мы делили котелок и отбивались от республиканских наёмников в долине Двух Лун.
Теперь он был одет в строгий, идеально подогнанный камзол тёмно-синего цвета, на груди серебряная брошь в виде стилизованного паука. Он двигался бесшумно, а его взгляд… это был взгляд оценщика, математика, аналитика, да того же паука с брошки, рассматривающего муху, запутавшуюся в его паутине.
— Да, конечно, мля, не скучал, — мой голос прозвучал глухо и чуждо в этой тишине. — Три дня я сижу здесь и разглядываю в окне долбаные лилии.
— Это грициндии, очень красивый местный цветок, — поправил меня Эрик.
— В задницу цветочки. Последнее, что я помню — это победа. А потом ты и твои клоуны в синих плащах. Это теперь так называется подкрепление? Опаздывать на войну и забирать победителя с поля боя?
Он позволил себе лёгкую, едва заметную усмешку, проходя вглубь комнаты и садясь в кресло у стены.
— Твоё участие там больше не требовалось, а тебе уготована куда более существенная роль.
— Может, я сам свою роль определю и не надо ко мне лезть?
— Ты выиграл битву, Рос. Я пытаюсь помочь тебе не проиграть войну, о которой ты, как я погляжу, даже не подозревал.
— Войну? — я скрестил руки на груди. — Та, что я только что закончил, не в счёт?
— То, что было в Каптье, — Эрик подался вперёд, и его голос стал тише, доверительнее, — было лишь частью общей картины. Одной из пяти пограничных провокаций, которые Бруосакское королевство устраивает по всей нашей границе. Они проверяли нашу реакцию, время подхода резервов, боевой дух гарнизонов, настрой герцогов и губернаторов. Альшерио был просто одной из фигур, которую они двинули вперёд. Фигурой, которую ты блестяще смёл с доски.
Этого я, само собой не знал, но не спешил спорить или соглашаться. Определённо мне было неприятно слышать, что моя маленькая, но такая важная оборона города и живых людей, орков и гномов оказалась для властей королевства всего лишь строчкой в отчёте.
— И магистры Королевской гильдии, которые прибыли за мной, — это тоже часть твоей «помощи»?
— Безусловно, — кивнул он без тени смущения. — Они собирали информацию. Каждое твоё действие и приказ — всё было зафиксировано. Я два дня писал самый подробный отчёт о действиях полевого командира — тебя, за всю историю Маэна. И я использовал его в твоих интересах.
— Как говорил архитектор Перцев, один умнейший человек: «Не делай добра, если тебя не просят», — повторил я, чувствуя, как внутри закипает холодная ярость. — Что за отчёт и при чём тут я?
— Правильнее было бы спросить, кому я его подавал?
— И кому же?
— На самый верх! — Эрик показал на безупречно белый потолок с лепниной. — Его величеству.
— Ооооо…. я безмерно горд! Так значит, ты представил меня королю? Продал, как призового жеребца на ярмарке? Смотрите, Ваше Величество, какой диковинный экземпляр! Не бит, не крашен, на автомойке отпидо… короче, города в одиночку защищает!
Эрик даже не моргнул. Его спокойствие было непробиваемым.
— Я не должен тебе этого рассказывать, но расскажу. Я представил ему твой талант, Рос. Твой уникальный, чёрт возьми, гений. В мире, где генералы мыслят уставами столетней давности и рыцарскими кодексами, ты — аномалия. Ты мыслишь категориями эффективности. Ты использовал орков, гномов, сектантов, уличных воришек… Ты превращаешь мусор в баррикады и поджигаешь элитную пехоту врага в масле. Ты — это то, что нужно Маэну на пороге полномасштабной войны. Ты не знал про войну? Ну, так мало кто знает. А аномалии, Рос, либо используют, либо устраняют из-за страха. Я позаботился, чтобы тебя использовали.
Он откинулся на спинку кресла, давая мне время переварить сказанное.
Паук. В чём-то он не изменился. Просто теперь его паутина стала больше, а интересы и цели стали отличаться от моих. Его паутина оплела целый замок. И я, как жирная, довольная победой муха, втянута прямо в её центр.
— И что теперь? Раз я гость его Величества, то меня ждёт аудиенция у Назира Четвёртого Великолепного? — сарказм так и сочился из моих слов. — Я должен пасть ниц и благодарить за то, что меня выдернули с поля боя?