Однако до сих пор были и неопределившиеся.
Этнический состав был разнообразен, основная масса орки и люди, довольно много гоблинов. Эльфы и гномы дали согласие на вступление в армию — все, до единого, их убедили слова соплеменников, этих я взял, не обращая внимание на их физическое состояние.
Хрегонн, пока мы занимались добровольцами, по моему приказу перегнал начальника тюрьмы Грола в отдельный каземат, чтобы он тут не маячил. Кроме того, он реквизировал (то есть украл, стырил, забрал силой) все телеги и подводы тюрьмы. Также проверил качество оружия в оружейке, побрезговал им (но взял часть доспехов), а ко всему прочему, беззастенчиво вынес из кабинета Грола его казну, личную, а не официальную тюремную.
Кроме того, безликие Лось и его банда, следуя договорённости, выдернули из толпы шестерых заключённых, в которых опознали приятелей.
Я тут же амнистировал бедолаг, причем сделал это письменно.
День разгорался вовсю. Хрегонн предложил обнести продуктовый склад тюрьмы, но я решил его не трогать.
Заключённых, которые решили остаться в тюрьме, потому что это более безопасный и привычный им путь или тех, кого я «зарубил» на стадии медкомиссии, а Рой безошибочно подсказывал что в тюрьме просто невероятное количество доходяг, развели по камерам. Моё будущее воинство было выставлено мной в четыре будущие роты, четыре группы, набранные случайным образом.
…
— У вас есть две минуты, — я встал перед большой группой неопределившихся заключённых.
— Ваша светлость, — вышел вперёд худой ушлый живчик, — предложите нам что-то ещё, чтобы наша уверенность в служении Вам окрепла.
— Нет, — коротко выдохнул я. — Я тебе не менеджер по продажам с игрой «продайте мне эту ручку». Я никого из вас не стану убеждать. Скорее всего, вы уже не подходите, раз внутри вас не уверенности и желания что-то поменять в своей дерьмовой жизни. Страх — плохой мотиватор для свободного человека. Две минуты или валите. Вот и весь разговор.
…
Ещё через минуту толпа, как гигантское одноклеточное, стала разделяться на две части. Одна часть, порядка ста человек, вышла ко мне добровольцами и…
Я забраковал половину.
Времени прошло много, все устали, устал и я. А нам ещё уходить отсюда, оставляя за спиной тюрьму с побитыми стражниками и выбитыми воротами.
— Последние слова и распоряжения, — подошёл к капитану и дрожащему от холода или пережитых страхов писарю. — Всех, кого я забрал и амнистировал, списать. Имущество, телеги — списать. Пусть Грол остаётся под охраной, капитан. Я доложу в столице и за ним пришлют проверяющих с функцией судей. Так сказать, за все его прегрешения. А Вы подумайте о своей судьбе, потому что начальник Грол потянет за собой многих из вас.
От этих слов капитан понимающе нахмурился.
…
Я задействовал Рой и дал приказ двинуться.
Порядка четырёхсот пятидесяти новобранцев основного войска, тринадцать потенциальных учеников Фомира (некоторые были старше его), тридцать один гном, четыре эльфа.
Вот такой у нас улов, не считая телег и личной казны Грола.
Для начала я вывел толпу за пределы тюрьмы и так мы шли около получаса, пока не стали у громадного пастбища-поля, которое пересекал ручеёк.
— Привал, болезные. Тут мы остановимся, чтобы навести порядок. Я не хотел это делать в мрачных стенах тюрьмы.
Народ останавливался и пытался выстроиться в некие шеренги, их так учили в тюрьме, они были поделены на отряды и имели заключённых-командиров.
Я потёр виски.
— Мурранг, могут твои ребята заняться завтраком для нашей честной компании?
Накормить толпу в пятьсот человек — задача нетривиальная, но идти на голодный желудок было бы большой глупостью.
Хрегонн ходил по рядам, выдергивал заключённых, отводил в сторону и выдавал им обувь (которую стащил с тюремного склада) взамен их негодной обувки.
Мурранг и гномы взяли котлы, которые, как и продовольствие, мы заготовили заранее, набрали в них воду из ручья и стали готовить кашу на всех.
Я расставлял войско при помощи Роя, потому что их шеренги были кривые, как турецкая сабля.
Эльфы держались вместе за своим безупречным лидером.
Гномы сбились в коренастую, бородатую фалангу вокруг своего молотобойца.
Фомир водил за собой свою странную компашку.
Остальные, человеческое и орочье большинство, пока ещё представляли собой аморфную массу, но мне прямо сейчас нужны были центры кристаллизации.