Для лучшей навигации я активировал и Птичьего пастуха, задействовав какую-то сойку, просто чтобы было удобнее и легче срезать дистанцию более удобным путём.
Линии уводили всё глубже в чащу. Моя спутники следовали за мной. Беглецы не были дураками. Они не бежали сломя голову, а двигались умело, стараясь запутать след, используя ручьи и каменистые участки. Обычная погоня могла бы занять пару часов. Но я, как это часто бывает, не играл честно, у меня был чит-код.
Через двадцать минут мы вышли на небольшую поляну. Беглецы устало сидели там, под большим дубом, тяжело дыша и приходя в себя.
Эльф Лаэрон был молодым и самонадеянным. Человек Риггс — жилистым, прожжённым ветераном тюремных разборок, старым зэком.
Увидев нас, они тут же вскочили на ноги. На их лицах отразилось весьма искреннее изумление. Они не могли поверить.
— Как?.. — растеряно пролепетал Риггс, его рука метнулась к поясу и он извлёк из тряпья острую, но не особенно пугающего человека в доспехе, заточку.
— Я же предупреждал, — сказал я, останавливаясь в десяти шагах от них. — От меня не скрыться.
Лаэрон, в отличие от своего напарника, быстро оправился от шока. На его красивом лице появилось высокомерное выражение.
— Мы просто решили прогуляться, герцог, — произнес он с наглой усмешкой. — Подышать свежим воздухом. Разве это запрещено?
— Да, запрещено, — я указал здоровяку-орку Хайцгругу на человека с заточкой, одновременно выдав приказ через Рой«обезвредить».
Хайцгруг, вероятно и до тюрьмы был решителен, а лагерная жизнь сделала его натянутым как струна. Он шагнул к Риггсу.
— Красавчик, не стоит, — напряжённо возразил Риггс, но орк не стал его слушать. Он не стал использовал меч, зато резко вдарил человеку между ног, варварски, но чертовски эффективно, а потом двинул щитом по руке с заточкой, которая тут же улетела в кусты. Марк спустя пару секунд поисков подобрал тюремный самодел.
Судя по вскрику Риггса, руку он травмировал, вывихнул или сломал, но выражение «до свадьбы заживёт» тут было не применимо. У Риггса уже ничего не заживёт.
Более того, орк сцапал его и встряхнул, как нашкодившего кота. Орк был крупным, не факт, что умным (очень не факт), но определённо послушным, решительным и сильным. Я отметил про себя, что он исполнил мой приказ быстро и без колебаний. С таким можно иметь дело.
Эльф Лаэрон поднял руки в примирительном жесте, показывая, что он не сопротивляется и его не нужно бить.
— Запрещено покидать строй без разрешения, — холодно ответил продолжил я. — Это называется дезертирством.
— Дезертирство? — наглый эльф позволил себе снисходительную примирительную улыбку. — Ну, мы ещё даже не армия! Просто толпа заключённых, которых Вы куда-то ведёте! Вы не можете нас судить!
— Могу, — мой голос стал тише, но от этого только страшнее. — Я герцог, а с того момента, как вы принесли ритуальную присягу, вы стали моими солдатами. Я же на всеобщем сказал: сбежали — умерли. Буквально, что за бунт или попытку дезертировать — смерть.
Высокомерная усмешка медленно сползла с лица Лаэрона. Риггс ещё больше побледнел.
— Постойте, командир, — забормотал эльф. — Мы… мы не хотели ничего плохого! Просто… свобода вскружила голову! Мы вернёмся! Мы будем служить верой и правдой!
— Нет, не будете, — не согласился я и отдал приказ, после чего их потащили обратно, через лес, к временному лагерю нашей армии.
Не знаю почему, но обратный путь показался мне короче.
Риггса потащил орк Хайцгруг, причём время от времени задержанный брыкался, а орк профилактически лупил его своими большими кулаками, а эльф благоразумно шёл сам. Позади всех шёл Фаэн, который гневно блистал глазами.
Когда мы пересекли поле, я без особой радости отметил, что поблизости нет одиноких деревьев. Ну, может оно и к лучшему, не хотел никого вешать.
Когда мы подошли, я отдал приказ через Рой, рекрутам выстроиться по своим четырём ротам.
Старшаки выкрикивали команды, неумело пытаясь организовать построение и выполнить мой приказ.
Шеренги были кривые, но это не было особенно важно.
Когда они стали выстраиваться, а гномы, эльфы и маги искать себе место, потому что им я его не нарезал (голова была занята другим), то между двумя эльфами разыгралась настоящая драма.
Фаэн сделал шаг вперёд, и его взгляд был прикован к Лаэрону.
— Ты опозорил нас, щенок, — прошипел он на эльфийском, и его голос был подобен шелесту клинка, извлекаемого из ножен. — Ты думал, твоя эльфийская кровь даёт тебе право быть выше остальных? Ты думал, твоя природная ловкость скроет твою трусость? Ты ошибся. Ты не эльф. Ты — грязь под ногтями этого человека.