— Что? — глаза старшины забегали. Он посмотрел на два десятка оборванцев, потом на меня. — Но, это самое, Ваше вашество, а документы, приказа не было, письма о беглецах… У меня нет людей и средств…
Я заворчал. Бюрократы, даже повесить или этапировать так просто не могут. Просто подошёл ближе и протянул ему четыре монеты по одной серебряной марке.
— Вот Вам приказы и документация. Славу по поимке беглецов, которые нарушили условия амнистирования и сбежали от герцога Роса, можете тоже присвоить себе. Вопросы?
— Ээээээ. Нет вопросов, Ваше высоко… благо… светлость… В общем, понятно всё! Слушаюсь, господин герцог! Будет исполнено в лучшем виде. Эти подонки пожалеют, что на свет родились.
Я развернулся и пошёл прочь, не удостоив его больше ни словом. Проблема была решена. Вешать их мне было лень, пусть губернатор забирает этих придурков обратно.
В городке мы купили две туши баранов, так что получилось, что ушли с двадцатью баранами, вернулись с двумя.
Мы снова двинулись в путь. Я ехал во главе колонны, но мысли мои были далеки от дороги. Ночная бойня была не просто актом неповиновения и бунтом. Люди слишком легко присоединились к Карну, чей амулет я присвоил, но не стал надевать. Присоединились, хотя восстали не только против меня, но и против тех, с кем недавно жрали баланду в одной тюрьме.
И дело тут не только в скоропостижной и неорганизованной амнистии. Это симптом глубоко проросшего расизма.
Да, армия Туманных гор Оша могла себе позволить расизм, она была укомплектована почти только гномами. Разбойники с их партизанской войной не в счёт, они не взаимодействовали. Революционеры были преимущественно людьми, хотя я задействовал квизов, а в отряде Рэда были орки и парочка эльфов. Но мой Штатгаль был глубоко интернациональной силой, я не мог позволить себе не обращать внимание на расизм. Мне нужны и точные аккуратные эльфы, и гоблины-стрелки, многие из которых неплохо действовали в лесах, отважные и агрессивные орки, талантливые гномы. Даже тролли, в количестве пока что — одна штука.
Ксенофобия — это болезнь, которая могла уничтожить мою армию изнутри. Расовая ненависть. Я мог казнить бунтовщиков, мог запугать остальных, но это не искоренило бы саму идею, засевшую в их головах. Мне нужен был не кнут. Мне нужен был новый концепт. Идеология, которая вытеснит старую.
Путь наш шёл по пустынному тракту, где не было ни лесов, ни полей, а всё больше пустоши и степи. На обочине у дороги росло странное растение. Высокий, полый внутри стебель, почти с меня ростом. А на его вершине располагались несколько идеально круглых соцветий, похожих на пушистые шарики, которые образовывали полукруг.
В моей голове что-то щёлкнуло. Воспоминание из другой жизни, из другого мира. Это очень похоже на курай, национальный символ Башкортостана. Символ единства семи племён, осознанно объединившихся в один народ.
Я натянул поводья и спешился. Осторожно, чтобы не повредить, я срезал растение на середине. Ну, вот как-то так. Я выбрал растение с шестью соцветиями. Люди, орки, эльфы, гномы, гоблины, тролли. Шесть рас, которые я собирал под свои знамёна. Это был символ и готовый ответ.
Тот флаг, что вручил мне король и сейчас хранился в доме с двумя дубами… Я ведь не собирался им пользоваться? Вычурный, перегруженный символами с двойственным значением герб, придуманный сановниками короля для армии «пушечное мясо» и надписью «Первая Добровольческая армия Маэна».
Хрен там плавал, у меня будет свой флаг, как и своё название, своя судьба, своя тактика и мои собственные солдаты.
А символ на флаге? Я не силён в местной геральдике, что с головой выдавало тот факт, что уж точно я не родился в замке. Да и свой высокий статус получил далеко не в наследство, что сразу делало меня аристократом второго сорта.
Но мне на это было наплевать, когда у меня в руках была реальная сила. И символика у этой силы — местный курай.
Вечером, на стоянке, когда гномы разводили костры и принялись готовить баранов, я вышел на середину лагеря. В руке я держал тот самый стебель.
— Посмотрите и послушайте! — мой голос прозвучал громче, чем я ожидал.
Весь отряд повернулся ко мне. Сотни глаз.
Я поднял растение над головой, чтобы все могли его видеть.
— Взгляните, — начал я спокойно. — Простой стебель. А на нём шесть цветков. Каждый из них сам по себе ничем не примечателен. Но вместе они создают нечто большее, нечто общее и новую форму.
Я обвёл взглядом их лица. Орки хмурились, пытаясь понять, к чему я клоню. Эльфы наблюдали с отстранённым интересом. Люди просто ждали.
— Это курай, — я произнёс забытое слово. — И отныне это наш с вами символ, символ армии Штатгаль. Каждый цветок — это одна из наших рас. Люди. Орки. Эльфы. Гномы. Гоблины. И тролли, как бы мало их ни было.