— Это уже высший порядок стихийной магии. Неконтролируемый. Опасный. Но, учитывая его происхождение… и после долгих упорных тренировок — возможно.
Я подошёл к нему ближе и посмотрел прямо в глаза.
— Вот это мне и нужно, Фомир. Мне нужны результаты. Дождь, туман и ураганы. А не вот эти все поля, точки, каналы и структуры. Мне пофигу, можно это объяснить или нет.
Я обвёл рукой его импровизированную лабораторию.
— Прости, друг, но мне плевать на академическую теорию. Мы не в коллегии магов диссертацию пишем. Мы же строим армию. И война не будет ждать, пока ты разберёшься во всех тонкостях взаимодействия титанской крови с остаточной магией проклятых земель.
Маг хотел возразить, но я не дал ему.
— Более того. Для всех остальных напыщенных гильдий в этом мире Тайфуна не существует. Есть гильдия Штатгаль и всё. Остальные не должны даже в теории знать про инициированного тролля. Его способности — наша главная военная тайна. Никто не должен знать, что мы можем управлять погодой. Поэтому все твои изыскания должны оставаться здесь, в этой башне.
— Но без понимания принципов мы рискуем! — всё же вставил он. — Мы не знаем его пределов. Не знаем, что может пойти не так. Один неверный шаг, и он может случайно утопить весь наш остров или заморозить нас заживо!
— Вот этим и займись, — кивнул я. — Практикой. Выясни, как усилить его способности. Как научить его их контролировать. Какие у них есть ограничения. Что он может делать по команде, а что нет. Составь мне практическое руководство по применению нашего живого оружия. А теоретические диспуты оставим на потом. Когда выиграем войну.
Фомир тяжело вздохнул, но в его взгляде уже не было растерянности. Появилась новая, сфокусированная цель. Он посмотрел на свои схемы, затем на меня.
— Практическое руководство… Ладно… Звучит как военная дикость. Но в твоих словах есть своя солдатская логика.
Он сгрёб со стола несколько свитков с наиболее сложными теориями и отложил их в сторону.
— Хорошо. Я сосредоточусь на прикладных аспектах. Но я продолжу наблюдения. Нам нужно знать, с чем мы имеем дело.
— Договорились.
Когда мы вышли из душной башни на свежий воздух крепостного двора, я увидел Тайфуна. Он сидел в позе для медитации посреди плаца, огромный и неподвижный, как скала. Его стриженая голова и чистое тело делали его похожим на цивилизованного гиганта, а не на тюремного монстра.
Вокруг него было что-то странное. Воздух слегка вибрировал. Я присмотрелся и заметил, как принесённые ветрами листья не просто лежат на земле, а медленно кружатся вокруг тролля. Они собирались в небольшие, едва заметные вихри, высотой не больше, чем по колено. Один, второй, третий… Они рождались из ничего, танцевали свой тихий танец и снова рассыпались.
Тайфун не прилагал для этого никаких усилий. Его глаза были закрыты, дыхание ровным. Он не колдовал, а просто существовал.
И в этот момент я понял для себя практическую разницу. Фомир и другие маги пытались подчинить себе природу, заставить её выполнять приказы с помощью формул и ритуалов.
А Тайфун сам являлся частью этой природы. Разумной, могущественной и абсолютно непредсказуемой её частью. И эта сила росла в нём сама по себе.
Успех инициации Тайфуна, превратившего апатичного гиганта в живое воплощение стихий, пьянил посильнее любого вина. Не просто успех, а технология. Моя безумная идея, родившаяся из геймерской логики и божественной подсказки, работала. А раз она работала в единичном экземпляре, её нужно было ставить на поток.
Фомир, осушив флягу с чем-то крепким, смерил меня усталым взглядом.
— Ты же не собираешься?.. — начал он, но осёкся, увидев выражение моего лица.
— Именно это я и собираюсь, — подтвердил я его худшие опасения. — Ластрион, готовь следующий контур. Фомир, твоя задача — контроль и поддержка. Работаем как на конвейере. Один готов, следующий пошёл.
Фомир издал звук, похожий на стон раненого грифона.
— Конвейер… Я, самозванный магистр Штатгаля Фомир со всего лишь третьим магическом уровнем против третьего магистерского, превратился в ремесленника оператора магического конвейера. Дожили.
— Считай это повышением, — бросил я, не отрывая взгляда от списка кандидатов. — Раньше ты просто пил, а теперь пьёшь и приносишь пользу общества и Гинн. Точнее, мне.
Ластрион, в отличие от своего наставника, воспринял приказ с тихим энтузиазмом.
Его глаза горели исследовательским огнём. Опыт с Тайфуном, когда ритуал пошёл не по плану и им пришлось на ходу импровизировать, научил его многому. Теперь он и Фомир действовали более опытно и осторожно. Опытный, но вечно сомневающийся мастер и его гениальный, методичный подмастерье.