С учётом того, что почти весь мой контингент изначально «каторжане», предосторожности не лишние.
— Сработало, — констатировал присутствующий со мной Фаэн. — Хотя я до последнего сомневался.
— Слушай, ну это же хороший компромисс и здравый смысл. Есть одна математическая теория про групповое взаимодействие. Смысл в том, что наши интересы находятся в противоречии, однако если повернуть их под определённым углом, то можно найти вариант, который устроит всех.
— Вот ты последний, от кого я ожидал такое услышать, про компромиссы и «сосущеваляние». Ты человек, который буквально каждое сражение выигрывает, независимо от исходных данных и вообще не ведёт мирных переговоров.
— Это когда стоит задача сражаться и победить. Сейчас задача беспрецедентно более сложная, мне нужно выиграть войну для Штатгаля.
— Жители Влебба до сих пор не верят. Ждут подвоха.
— Ну, а что делать? Я могу понять их опасения. Но, минута за минутой ничего страшного не происходит. Волнительно, конечно. Но по мере того, как в глазах торговцев отражается блеск серебра и меди, они оттаивают.
…
Что ещё было важно и выполнение этого приказа жителями означало и лояльность, и последовательность нашим договорённостям — часть местных ремесленников должны были разобрать кусок частокола. Да, сами, своими руками они должны демонтировать свою оборону.
Вопросов зачем, в отличие от клана Труйга у мэра не возникло, градоначальник сразу же поняли, что речь идёт об обнулении обороноспособности города, в том числе на случай, если мы вернёмся.
Я ожидал что его придётся уговаривать, убеждать, но этого не случилось.
Теперь, когда он ушёл, я бессовестно проследил за ним и подслушал разговор мэра, главы гильдии торговцев и ещё одного горожанина, явно тоже главы чего-то там и вообще одного из лидеров. Подслушивал я при помощи голубя, сидящего под стрехой ратуши.
Общались они буквально за углом здания.
…
— Слушай, Мра, не гунди мне тут. Ясен красен, зачем чужаку наши снесённые стены, тем более, он попросил только один участок.
— Символизм?
— Ты не умничай, чужак тебе не художник-авангардист. Нет, он не хочет, чтобы если тут нарисуется Гуго, наш город можно было использовать как опорный пункт, как клетку в своей долбаной военной игре.
— Погоди, Тэо, — остановил его «третий». — То есть, типа… Один запрётся в городе, второй будет штурмовать?
— Во, я смотрю ты начинаешь соображать, Безыч. Прикинь, они тут одной только магией раскатают нам дом в тонкий блин. Да, именно так мы и можем вляпаться. По глазам видно, что он не шутит. А я смотрел ему в глаза, я видел там такое пламя, что наш городок он сожжёт до угольков. Ты не смотри, что сейчас такой вежливый, у него в глазах преисподняя и воронёная сталь. Он будет чётко следовать договорённости и не тронет, но завтра, если ему это потребуется, то нам несдобровать.
— Так может и хорошо, что мы разрушим стену? Они нас не смогут использовать в своей войнушке, — ужаснулся Мрайштерн.
— Вы, хотя и медленно, но начинаете умнеть. Теперь понятно, зачем нам это?
— Ну да, — кивнул «третий», — бзыковать против чужаков нам не с руки, мы против них ничего не можем, а вот сделать, как они велят, это выгодно. Так и просидим всю войну со скорбными рожами и полными карманами.
— Да, вот ещё что, — мэр закашлялся, — соберите своих по гильдиям и пока чужаки не слышат, предупредите всех… Так вот… Когда армия чужаков уйдёт…
— Если уйдёт, — поправил его «третий».
— Не каркай! Так вот. Мы доложимся герцогу о том, что на нас напали, пограбили, ворота выломали и вообще бедные мы и несчастные. Ни о какой торговле, ярмарке и братании с врагами нельзя даже и заикаться. Надо всем городом молчать. Иначе Гуго всё наторгованное отнимет, ещё и повесит кого-нибудь… Наверное, меня и повесит.
От этих слов мэр заметно загрустил.
— Не бойся, Тео, мы город маленький, все заинтересованы. У меня лавка по сладостям, они двухмесячную выручку сделали. Мы озолотимся. Видать, этот герцог и правда платит своим солдатам жалование, и они богаче герцогских рыцарей.
Я понял для себя главное — стену снесут, точки соприкосновения с горожанами на каких-то интересах сформировались.
Я толкнул плечом Фаэна.
— Что?
— Да я просто… Знаешь, друг-эльф, война — это же не только про махание мечами. Больше тебе скажу, у них у всех, у этих благородных чертей из замков и дворцов, есть родословная, есть слуги, мастера-инструкторы, есть мастерство, отточенное с колыбели, есть родовые и клановые связи. Если у них получится, а стараться они будут вовсю, то нас раздавят… И, если бы махание мечами было главным, нас бы пустили под нож. Но махание мечом — это не всё, не главное. И мы ведём войну на многих уровнях сразу. И сейчас плавно отыгрываем эту плоскость — поддержку местного гражданского населения.