— Вы служите Штатгалю и своему герцогскому долгу! — ответил он заученную фразу. Ну да, в них это вдалбливал Мурранг, который сам того не зная, выполнял роль замполита, но ответ слишком абстрактный и округлый.
— Я служу себе и вам, служу Штатгалю и нашим общим интересам. Но, возвращаясь к сэру Эрику… У нас с ним слегка разные цели и интересы, а это может здорово оказывать влияние на достоверность. Ты же помнишь мою речь на развилке дорог?
— Так точно, командор!
— Ну вот… Король хотел, чтобы мы двигались луговым трактом, который ещё именуется Дороги Каменных Пескарей, по направлению к Эркфурту. Так к чему ему давать мне информацию про, скажем так, локацию, которая в трёх сотнях миль западнее? Не всё ли равно? К тому же с тех пор ситуация могла измениться. Мы вторглись в чужую страну, лейтенант. И общее правило таково… Так действовали римляне, так буду действовать и я, хотя бы из уважения к их опыту. Если нет особенных причин так не делать, то я предпочту потратить час на возведение укреплений, чем потерять сотню людей из-за вражеской ночной атаки.
Марэк выпрямился и отсалютовал:
— Понял, командир! Простите, что усомнился в Вашей мудрости!
— Отставить. Думать и сомневаться, пока не начался бой, хорошо и правильно, только так мы и находим верный путь. Но не в бою.
— Есть, командор! Разрешите вернуться к своей роте?
— Разрешаю.
Лейтенант умчался к своих оглоедам. Молодой, но толковый. Из таких вырастают хорошие офицеры, если до этого не помрут, конечно.
Однако, вопреки моим опасениям, первая ночь на территории противника прошла спокойно.
Утром, прошагав полдня, мы дошли, наконец до места, где Штатгалю предстояло принять своё пока ещё скромное боевое крещение, а также придать войне официальный статус.
Перед авангардом возвышался замок Каменный Цветок Труйга.
Твердыня производила впечатление даже на видавших виды старших по возрасту и жизненному опыту воинов. Массивная круглая крепость венчала отвесную скалу высотой в добрую сотню метров. Единственный подход вёл через узкий каменный мост над пропастью, на дне которой торчали острые камни. Сама природа создала идеальную оборонительную позицию, а человеческие руки довели её до совершенства.
— Вот это да, — присвистнул кто-то из капралов. — Крепость как ёж, в задницу не укусишь.
Я не стал оборачиваться. Парень прав. Замок выглядел неприступным. Серые стены казались выросшими из самой скалы, сливаясь с ней в единое целое. Башни поднимались ещё выше, их зубцы даже неудобно было рассматривать.
И это, стесняюсь сказать, всего лишь первая крепость в регионе! Нет, я, конечно, мог бы обойти её и просто двинуться дальше, но это означало:
1. Оставить позади себя силу, способную ударить в спину.
2. Отсрочить наше боевое крещение.
3. Мы будем выглядеть, словно испугались, не смогли, не справились, словно нам слабó…
Конечно, «слабó» это не аргумент, умение отступать, наплевав на мнение и чувство вины — критически нужный навык, но не сейчас, когда мы только врываемся в эту тусовку с ударом ноги.
— Новак, работаем! Лагерь разбиваем здесь, вне поля их зрения. Фомир и Ластрион пусть выставляют своих магов, отдохнут и будут готовы колдовать. А я за Фаэном.
Раньше, чем дёргать эльфов, я задействовал Птичий пастух.
Стены. Толстые, основательные, без видимых повреждений. Ворота массивные, окованные железом. На башнях виднелись фигуры часовых.
По данным разведки, численность собственно членов клана Труйга, родственников и вооружённых слуг, то есть сколько встанет с оружием на защиту замка, приблизительно триста бойцов, преимущественно людей.
С высоты птичьего полёта крепость действительно отдалённо напоминала каменный цветок, что и определяло её название. Центральная цитадель и пять башен вокруг, соединённых стенами. Прямые нитки переходов, которые может блокировать один хороший рубака. Изолированная цитадель. Изящно и надёжно одновременно.
На стенах мелькали воины. Считал автоматически: двадцать на северной стене, пятнадцать на южной, десяток у ворот. Лучники. Во внутреннем дворе кипела суета. Готовились к обороне. Ну, то есть, нас заметили. Хотя о чём это я, восемь тысяч клинков за сосенкой не спрячешь.
Главное открытие ждало меня на самих стенах. Присмотревшись внимательнее, я заметил странные узоры, вырезанные прямо в камне. Руны тянулись вдоль всего периметра, едва различимые издалека, но отчётливо видимые с высоты птичьего полёта.