— Помочь жителям Ленинграда святое дело. Я согласен, но есть ряд условий. Для начала возвращать мне ничего не нужно, я вполне удовлетворён тем как всё прошло. Второе. Никаких наград, продвижений по службе и чинов, как есть, так и останется, когда Ленинград будет деблокирован, и последнее, потом ухожу по новому направлению.
— Это всё?
— Пожалуй, чтобы слушались меня от и до. А то будут качать права, что у них чины выше.
— За этим командующий проследит, он в курсе дел.
Эти слова многое сказали мне. Дальше, те так закрутили, эти два хитрых комбинатора, что я был оформлен вторым адъютантом командующего Хазина, и дальше именно я и командовал, что для никого секретом не было, кто я, знали все. Перво-наперво, запретил атаки и контратаки. Только чисто оборона на обескровливание врага, пусть он атакует. Две недели подготовки, за это время големы вскрыли полностью высокоэшелонированную оборону немцев, и начали сначала работать пушки, тут и флот даже поучаствовал с мест стоянок, а дальше никаких атак. Ползли, и там рывок к первой линии обороны. Неделю аккуратно, не спеша, меняя штурмующие подразделения, вскрыли оборону, а дальше в прорыв рванули те немногие танковые бригады, что были собраны, немало «КВ» было, их тут делали, и у каждой роты свои задачи. За ними шли стрелковые дивизии. И на этом месте оборона у немцев посыпалась, отрезать мы наступающие части не дали, да и резервы разбили. Шли мы на запад и юг, откинув немцев на сотню километров. Можно и дальше было, но растянулась линия фронта, и задача была выполнена, об артиллерийских обстрелах Ленинграда можно забыть, только налёты. Мы не дошли до Чудского озера километров пятьдесят, и встали на окраинах Новгорода. Те на авиацию ставку сделали. Я почти все свои самолёты отдал, усилив два полка, так что держались парни. Два месяца на выполнение этих задач, что кстати обошлось малой кровью, в отличии от немцев. Хорошие трофеи взяты. Много металла на переплавку на заводы пошли. Мы же, перегруппировав силы, начали готовить наступление на Волхов. Тут месяц подготовки, и месяц боёв, и встреча со Второй ударной армией Власова, расширение коридора, и окончательная деблокировка Ленинграда.
Надо сказать, что Жданов и Хазин выполнили свои обещания, ничем не награждали, это на штабных командиров дождь наград и чинов посыпался, а мне выдали направление на дальнейшее место службы. Крым. И всего двое суток на дорогу. Малость обнаглели. Восемьдесят Первый отдельный танковый батальон, Приморская армия. Батальон участвует в обороне Севастополя. Должность, командир танкового взвода. Звание у меня то же, наград не имею, и надеюсь так и будет. Про Астахова потихоньку забудут, а то уж больно на виду. Это всё что поверхностно, на виду, теперь что делал, и о чём никому не докладывал. Для начала я был как узник в штабе фронта, покидать запрещалось, питался тут же, ночевал, вполне хорошо всё оборудовано, туалеты и ванные комнаты были. Отчёты о всех моих действиях шли в Москву. Да я итак на сто процентов уверен был, что Жданов и Хазин тут лишь исполнители, при первом разговоре понял, но ленинградцам нужно было помогать, что я и делал, и сделал. Спасибо мне от меня самого. Благодарностей от Хазина и Жданова я вот не дождался. Обычное спасибо. Оба медали Героев получили, Хазин чин генерал-полковника. Второе, выпустил почти всех големов, даже танкистов, и часть лётчиков. Малая часть осназа работала по разведке мест, где планировалось первое наступление, благодаря им мы так хорошо и начали, и откинули противника. Но основную группу, под командованием Майора, в Финляндию, приказал уничтожать всех, не смотря на пол и возраст, кто носит военную форму. Вырезались даже госпиталя, я дал добро, и медиков. Как финские диверсанты у нас работали, так и я им алаверды сделал. За четыре месяца, без отдыха, только зарядка была, было уничтожено порядка ста шестидесяти тысяч военнослужащих финской армии. Те отошли от окраин Ленинграда, держать оборону там уже не могли, наши армии медленно двинули вперёд, освобождая территорию, Петрозаводск снова освободили. На данный момент встали у Выборга, грязь и слякоть, все части стоят в войсках, пережидают распутицу.