— Посмотри! Он взял обсидиан!
— Интересно! Посмотрим, что он покажет, — кричала толпа.
— Да что он может? Он же Хранитель!
— У него нет ни шанса против Стража! — орали другие.
Будто я и сам не знаю.
Мы поклонились и разошлись в стороны на расстояние пятнадцати метров.
Сурит сразу же впитал в свою левую ладонь камень, заправляясь его маной сверх нормы. Плюс, по привычке, быстро и не осознанно, буквально — на мгновение, обозначил вспышкой Силы личной стихии свой круг для энергетических выбросов радиусом в где-то в полметра.
Поступить схожим образом я пока просто не мог, физически (был бы я хоть обычный Хранитель — другое дело), поэтому… Я преобразовал обсидиан в подобие формы своего складыша Bokker. А так как энергия осталась избыточна, то на левую руку сделал мелкий импульсный щит* с помощью магии уплотнения.
— Эй! Посмотрите! Да он с оружием!
— А-ха-ха! Ну и неудачник!
— Чего еще ожидать от Хранителя!
Гул кольца ударил. И началось.
Сурит огромным скачком дернулся вправо, обходя меня по левой стороне, и довольно быстрой вспышкой нанес огненный выстрел, на что я еле успел увернуться, отпрыгивая вправо, а он уже заходил сзади с еще более быстрой скоростью.
Интуитивно я упал на песок, и это меня спасло. В стену ударился огненный шар. Сурит отпрыгнул два раза назад на позицию, и я, лежа, краем глаза заметил красное тройное свечение у него в районе груди и интуитивно понял, что будет сразу три выстрела, один за другим, причем первый — слабый, а последний — самый опасный, чудовищной силы.
Было очень неудобно отслеживать его движения лишь одним глазом, ведь только закрыв второй, я мог видеть его энергетическое поле, это крайне сужало радиус обзора, но выхода не было. Я знал свой лимит в тринадцать минут… Однако это в спокойных условиях, во время практики и медитаций, а тут энергию просто выкачивало из меня.
Он кинулся прямо на меня, и сразу последовали выстрелы: первый был в лоб, второй справа, третий — не успевал просчитать. Я дернулся на него и влево, имитируя атаку ножом, замахиваясь для броска, а потом сразу вправо — зигзагом и ощутил нутром, что сейчас меня поджарят, прыгнул еще дальше, вытянув руки вперед и сделав кувырок в том же направлении.
Стенка сзади аж затряслась, посыпался песок с пылью, и я почувствовал жар от барьера.
— Господи, да мне даже с камнем хватит одного такого удара. Даже с маной щита.
Сурит зло улыбнулся, прочитав это на моем лице. И тут мне пришла спасительная мысль.
Я на ходу достал бутыль разбавленной маны и выпил одним залпом. Сконцентрировавшись на муладхаре — и свадхистане-чакрах, пропуская через них мантру и энергию без фильтрации — для быстрейшего эффекта. Мои глаза распахнулись от шока, я просто не мог всего делать одновременно и, чтобы занять Сурита, ударил в него импульсом плотной маны. Он же отмахнулся от импульса, как от мелкой блохи. Вокруг раздались голоса, полные смеха.
— Ну все, Хранитель! Тебе кранты! Игра слишком скучная. Время заканчивать.
Я лишь сглотнул, следя за его движениями.
И тут манипура-чакра зажглась, приняв ману, и я тут же ощутил биение обсидиана в левой руке, а в правой — гул и вибрацию. Всполохи цветов в теле Стража начали размыто проецировать векторы его мана-движений.
Он пойдет на меня прямо в упор и выстрелит в ноги и по краям, чтобы я не мог увернуться.
Все это я осознал в один миг, и ровно в тот момент, когда он начал движение. Импульс обсидиана слабо загудел в моей левой руке.
Я встал в позу, создавая видимость прямой встречи для контрудара, и, когда три огненных выстрела одновременно шмальнули по всем направлениям, я подпрыгнул над ними и всей массой тела, отвлек Сурита прямым джебом левой, усиленной импульсным щитом который вложил в удар по голове супостата. Защиту его это, конечно, не пробило, но голову он достаточно нагнул. И тут я ударил его со всей силы ножницами в подбородок, прямо носиком сапога — апперкот!
Его щит покрывающий Сурита словно второй кожей загудел и рассыпался, явно не рассчитанный на физические атаки большого урона, а сам он отлетел на два метра, распластавшись в песке, явно оглушенный. Толпа аж охнула. Кто-то заорал:
— Круто!!!
Я знал, что камень мана-рубина быстро его восстановит, и тут же помчался, пока драгоценные секунды не иссякли. И пока он валялся, пытаясь поднять голову, держась за челюсть, я отчетливо увидел его манипуру — и анахату-чакры, в которых алым пламенем пульсировала энергия, и с разбегу, со всей дури, прыгнул на анахату.
— Раз ты огонь — значит, надо лишить тебя кислорода.
Удар был то что надо, это я понял по звуку, двигаясь дальше, но… Он так хорошо сразу отбросил меня силовым импульсом, что я аж ударился о аренный барьер с сильным хрустом, словно шар, полный воды, о бетонную стену. И пока я поднимался, он уже встал на ноги и целил в меня дикое пламя, словно огромную струю напалма.
Энергетическая проекция за доли секунды зашкалила. И я тут же бросил в него нож, пытаясь сбить эту атаку, так как отбежать на нужное расстояние не успевал. Пламя сорвалось и пошло за мной, попадая на куртку и причиняя чудовищную боль, но почему-то сразу же прекратилось. Я скинул куртку и покатился в песке, туша огонь, а потом посмотрел на него.
Сурит пытался возобновить пламенную пушку,* так как, видимо, понял, что это наиболее эффективно против меня, но у него ничего не выходило, пламя почти сразу гасло. А потом он поднял на меня глаза.
— Хранитель! Что ты сделал со мной?
— Ничего!
Я посмотрел на него изнутри и увидел, что из манипуры в анахату энергия почти не попадает и идет обратно сплошным потоком, дальше вниз — выбивая муладхару-чакру чудовищными ударами. Запас его маны уменьшался на глазах.
Это он, и сам понял и, прекратив бесполезные попытки, начал стрелять маленькими шарами плазмы, расходуя энергию по минимуму, и, просто двигаясь на меня, стрелял в трех направлениях сразу, не давая уйти.
У меня остался только щит и мой внутренний счетчик, который дал знать, что через минуту я упаду без сознания, если продолжу в том же темпе.
Делать было нечего, и он почти прижал меня к стенке, стреляя вокруг и в меня. Обсидиановый импульс еле держался, отражая прямые удары, и, если бы не внутреннее зрение, я бы уже давно был дуршлагом или решетом, как пепельный уголек. Сзади прозвучали звуки рикошета о аренный барьер. У меня оставались секунды.
Я сконцентрировался изо всех сил на проекциях маны, закрыл глаза и резко побежал на него, видя, как рентген, его силуэт, а затем прыгнул, делая снизу сильный удар в песок Импульсным Щитом, и он полетел ему прямо в глаза огромной волной. Дистанция была уже слишком мала для чтения ауры, и я сосредоточил весь щит на груди в одной точке, когда снаряд полетел в меня. Он ударился и срикошетил обратно — прямиком ему в грудь. Сурит аж заорал от боли, а я повалил его и что было сил нанес удар правой в живот, отрубая манипуру, и сразу же левой в солнечное сплетение, выбивая анахату, а после этого — контрольный, головой прямо в переносицу. Потом я быстро встал, собрав последние силы, чтобы добраться до кольца, и, чувствуя слабость во всем теле, попытался пройти пару шагов, но тут же упал, ощущая дикую боль и понимая, что отключаюсь. А затем, ушел в черное небытие.
Подчинитель – Первый осколок Ядро Аш-Тиар
Страх эмиссара
Как на яву, сейчас пробегали недавние события в памяти Подчинителя – Первого осколка Ядра Аш-Тиар. Демон анализировал силу магов, что напали на него в то злосчастное утро, когда он очнулся от истощения потери своих Стихийных Частиц под окном, в подворотне, у дома проклятого темного мага. Подчинитель уже подсчитал количество напавших на него тогда магов, и теперь, что бы познать еще и Силу с качеством боевой местной элиты, он прокручивал в памяти те события снова и снова, вспоминая погоню за ним Наказующих — магов Ароса: