Я не собираюсь сдаваться.
Война или не война, а никаких белых единорогов.
Я их боюсь.
А статьи... В конце концов, можно написать и новые. Вызову из Сан-Инферно парочку хороших пиарщиков, и они от господина Фаберже даже рожек не оставят.
А кстати... Это отличная мысль.
Тщательно сложив экземпляр газеты, я сунул его в нагрудный карман комбеза, застегнул магнитный замок, и... воровато оглядевшись, закрыл глаза. Что там говорила Зебрина? Просто представь место, в которое хочешь попасть. И шагай.
Океюшки.
Представляю себе барную стойку в родном "Чистилище", и...
— ОТОРВА!
Я с облегчением выдохнул. Была, была некоторая вероятность, что я потеряюсь в межзвёздной пустоте...
Но Зебрина говорила, что в занятиях магией главное — это правильный настрой.
А после этой статьи, после того, как я понял, что господин Фаберже собирается попросту разыграть мою персону на поле боя, как обычную пешку, настрой у меня был что надо.
— Оторва! Что ты здесь делаешь?.. — раздался громкий, как упавшая на пол кастрюля, такой милый голос.
— Рад тебя видеть, Лола. Слушай, будь добра, позови Ариэль. Надо перетереть.
— Ух ты, — горгонида упёрла мощные руки в фундаментальные бёдра. — А я, значит, уже не гожусь.
Я критически оглядел авантажную Медузу. А хорошо бы было напустить её на придворных...
Объявить, что это — будущая королева, прошу любить и жаловать, ха-ха-ха.
— Не сейчас, Лола. Тяжелую артиллерию я приберегаю на крайний случай.
— Ладно, как скажешь, — горгонида удалилась, печатая шаг. В мягких плетёных сандалиях это было проблематично, но у неё получилось.
— Ничего так прикид, — первым делом чмокнув меня в губы, заявила Ариэль. На этой неделе волосы её сияли цветом морской волны, и в их глубине даже проскакивали крошечные золотые рыбки... — Лилит постаралась?
Прижав к сердцу свою самую любимую девушку, я показал ей статью и коротенько обрисовал ситуацию.
— Ничего сложного, — закусила нижнюю губку русалка. — Я знаю парочку ребят из Гильдии Газетчиков. Сделают всё в лучшем виде.
— Но никаких лозунгов типа "Война — это плохо", — уточнил я. — Всё должно быть тонко.
— Конечно, любимый, — улыбнулась красавица. — Легко и непринуждённо запустим диалог о роли личности в истории. А потом укажем имя, фамилию и адрес этой самой личности... — она плотоядно улыбнулась и облизнула губы. — Как ты говоришь, его зовут?
— Господин Фаберже. Казначей и сборщик налогов в одном флаконе. Может, тебе на бумажке записать?
— Уж это имя я запомню, — сверкнула улыбкой Ариэль.
— Ну... Тогда я побежал?
Получив ещё один глубокий, доставший до самого сердца, поцелуй, я снова открыл портал. И вернулся в то же самое место.
А мне это начинает нравится...
— Здравия желаю, милорд!
— А? Что?..
— Разрешите отрапортовать. Гвардии капрал Пыпец к службе готов!
Я моргнул.
Чтобы обрисовать представшее моим глазам зрелище, понадобится мастерство художника.
Не слишком ошибусь, если предположу, что человеку передо мной лет было сто двадцать.
Одетый в потрёпанный, посеревший от времени, но любовно заштопанный и выглаженный мундир. Позолота почти осыпалась, оставляя некрасивые проплешины на погонах — впрочем, лысина с лихвой компенсировала недостаток блеска.
Также, как и сияющие непримиримым блеском глаза и начищенные сапоги... Точнее, сапог.
Тут надо пояснить, что стоял сей господин на одной ноге — штанина другой была аккуратно подвёрнута и зашпилена, а вместо неё землю попирал могучий костыль на кованой пятке.
— Э... Простите? — конструктивно высказался я.
— Капрал Пыпец, — повторил старикан. — Ветеран четырёх кампаний против Благора. Решил поучаствовать в пятой. Тряхнуть стариной. Поделиться опытом с зелёными новичками.
Я выпучился.
У него не было ноги. На правой руке, насколько я мог заметить, не хватало трёх пальцев. Левое ухо представляло собой некрупный огрызок.
— Вы хотите пойти... на войну? — тупо переспросил я.
— Хороший капрал в армии на вес золота, уж простите за каламбур, милорд. Так что мы с ребятами — орлы, ветераны Головного полка... Мы с ребятами подумали, и поняли: ну кто ещё, кроме нас? Кто научит новобранцев держать штык примкнутым и правильно заправлять портянки? Победа за нами, милорд, газета врать не будет. Но ведь подстраховаться не повредит? Вот вы, милорд, умеете правильно заправлять портянки?
— Нет, не умею.
Никогда я ещё не был таким искренним, таким честным. Аж самому страшно.
— Вот то-то же, — довольно осклабился старикан одной половиной лица. Вторая у его не двигалась — вероятно, мешал шрам, идущий от уголка глаза через щеку, и исчезающий под жестким воротничком.