— Значит, прямых доказательств нет.
Было видно, что генералу чрезвычайно трудно сохранять присутствие духа. Но он старался.
— У нас нет причин не доверять слову короля Зиновия, — выдавил Мортиферус.
— А всё-таки, генерал... Что, если вы ошибаетесь?
— В этом случае мы обречены.
Я кивнул.
Что-то вроде этого я и предполагал.
После лекции, прочитанной Сигоньяком в библиотеке, ничего другого можно было не ждать.
Посмотрим правде в глаза: я ничего не смыслю в военных кампаниях. Я не умею командовать наступлением, вдохновлять войска и совершать головокружительные манёвры.
Даже Медуза справится лучше, чем я. Намного лучше, если подумать...
Я представил Лолу, в её любимом бронелифчике, кольчужной юбочке до середины бедра и в плетёных сандалиях... С громадным, в человеческий рост мечом и таким выражением лица, что все драконы превратятся в камень ещё на подлёте.
И завистливо вздохнул.
Вот кому роль великого полководца подойдёт, как отлично скроенная перчатка.
Да она может вдохновить войска на подвиг, всего лишь глубоко вздохнув!
Но... что я говорю сам себе в такие моменты?
За неимением горничной...
Именно. Я — не полководец. У меня другие таланты.
И сдаётся мне, самое время их применить.
Какое-то время мы с генералом шествовали молча.
Я самостоятельно читал таблички.
"Правый — глазной — клык Павадыря Душ Муравия Пазванкадрабителя" — довольно неаппетитный бивень серого цвета, с обломанным остриём.
"Стенающий меч. Пренадл. его привосх. гиниралу Моргинштерну" — ржавая дура длиной с оглоблю, заляпанная чем-то, похожим на засохшую овсяную кашу.
"Нижния челюсть Децима Каракаллы Третьего. Сохр. пятый прималяр и передн. ресцы."
Челюсть размером с ковш экскаватора, из выветренной ноздреватой кости торчат обломки резцов, коренной зуб похож на наковальню.
"Огнимитательная жилиза, правая защёчная, в разрезе. Принадл. Павилителю Молний Полонию Дигиталису."
Железа была похожа на двигатель внутреннего сгорания — в разрезе, соответственно. Вот сюда поступает горючее, здесь оно воспламеняется, а дальше вот сюда, в эти похожие на выхлопные трубы костяные наросты...
Больше всего меня интересовало вот что: как они не сжигают сами себя, выплёвывая жидкий напалм? У драконов тоже есть губы, язык, нёбо — я сам видел.
Магия.
Отличное объяснение.
Хоть заворачивай его в подарочную упаковку и дари физикам-ядерщикам на Рождество...
— Мы пришли, — вдруг, совершенно неожиданно объявил генерал.
— Э... Что? — признаться, увлеченный чтением табличек, я уже забыл о главной цели нашей экскурсии.
— Вот оно. Оружие.
— Где?
— Прямо перед вами, милорд.
Я честно вгляделся в стеклянную витрину. Она представляла собой короб, размерами и формой больше всего напоминающий обычный гроб.
Воображение тут же услужливо подбросило картинку: спящая Белоснежка, в прозрачной ночнушке и с лёгкой улыбкой на губах...
Так, спокойно, Макс. Подумай о чём-нибудь печальном. Например, о том, что скажет генерал, после того, как ты объявишь ему своё решение.
Вот интересно: почему эти впечатляюще яркие, по силе эмоционального воздействия, видения девушек приходят в самый неподходящий момент?
Нет бы, явиться во время бессонницы, когда все бока уже отлёжаны, а стадо овец, которых предстоит сосчитать, упорно не хочет прыгать через заборчик...
Ведь куда лучше считать красивых девушек в неглиже, правильно я говорю?..
Так, отлично. Меня отпустило.
— Генерал. В здравом уме и твёрдой памяти заявляю: там ничего нет.
— Просто его нужно открыть, милорд. И сделать это можете только вы.
— И тогда мы с вами увидим знаменитое Оружие?
— Более того: мы сможем его взять.
— Круто-круто-круто...
Я покачался с носков на пятки. Затем заложил руки за спину. Затем ещё раз внима-а-ательно оглядел пустое внутреннее пространство гроба. А потом набрал в лёгкие побольше воздуха, и заявил:
— Я не буду его открывать, генерал.
Глава 22
Потолок вертелся в темпе вальса, вызывая тошноту.
Огни люстры отбрасывали дёргающиеся тени, и буквально отовсюду на меня скалились жуткие морды...
Я закрыл глаза.
Да, так намного лучше.
Но даже в темноте голова моя продолжала кружиться.
С чего я так напился, спросите вы?
Отвечаю: это входило в план. А кроме того, меня заперли. Я под домашним арестом в своей спальне, без обеда и сладкого.