– Спасибо, – поблагодарила Мэй.
– Пустяки.
– Сначала ты наводишь справки о моем хоккеисте, теперь ты вытираешь мне сироп с лица…
– Ну, я делаю это потому, что твой отец только приветствовал такое отношение к тебе с моей стороны, – неожиданно сказала Тобин.
Мэй попыталась понять выражение лица Тобин.
Эти две девочки росли как сестры, оставаясь друг у друга ночевать, ходили в походы, и в кино, и на пляж с семьями друг друга. В шутку Тобин иногда называла родителей Мэй «мамулей» и «папулей», и Мэй делала то же самое с родителями Тобин.
Мэй вышла из оцепенения.
– Мой отец, – сказала она минуту спустя.
– Его нет с нами, и он не может сам позаботиться о тебе, а я знаю, что он хотел бы узнать всю подноготную любого из «Бостон Брюинз», который пожелал бы поохотиться за его дочерью, – настаивала на своем Тобин.
– Итак, ты постаралась выяснить все сама.
Тобин кивнула, доедая свой ванильный рожок.
– И твои родители не хотели бы, чтобы ты ехала через Блэк-Холл с вымазанным мороженым лицом, вот мне и пришлось и в этом случае позаботиться о тебе. Мы явно испортили аппетит, съев мороженое до обеда.
– Я ничего не скажу твоим мальчишкам, если ты не скажешь Кайли, – засмеялась Мэй.
Ударив по рукам, обе подруги взобрались на велосипеды и отправились по домам по петляющей по холмам дороге.
Спустя пять дней он снова позвонил.
На сей раз Мэй уже надеялась на его звонок. Она долго не ложилась спать, чтобы посмотреть игру. «Медведи» выиграли, и теперь им предстояла встреча с Эдмонтоном в финале. Спортивный комментатор исступленно восторгался, и Мэй поняла, что и ее охватил неописуемый восторг. Она подождала еще некоторое время и уже буквально засыпала на ходу, когда услышала телефонный звонок.
– Я разбудил вас? – поинтересовался он.
– Нет, не совсем, – призналась она. – Мои поздравления с выходом в финал.
– Вы слышали? – не поверил он, но, казалось, остался доволен.
– Да, как и большая часть Новой Англии. Вы, конечно, человек дня.
Мартин хмыкнул, и Мэй показалось, что она слышит голоса на заднем плане.
– Вы не один? – спросила она.
– Да. Я с командой. Мы отправляемся в ресторан, что бы отпраздновать.
Мэй представила счастливых атлетов, окруженных красивыми женщинами вроде той, в самолете, и подумала о том, что сказала ей Тобин – то, что он был самый завидный жених в НХЛ. Они с Мартином были из совершенно разных миров. Он был богат и знаменит, и он мог бы пригласить любую женщину в мире. Ей казалось, что от этих мыслей она сойдет с ума.
– Что вы сейчас делаете? – продолжил он расспросы.
– Готовлюсь ко сну, – честно ответила она.
– Почему бы вам не приехать в Нью-Йорк, а? – предположил он. – Всего два часа. Вы могли бы заскочить в следующий поезд и оказаться здесь к полуночи.
Мэй нервно рассмеялась. Он говорил серьезно, но она полагала, что он дурачится.
– Мне жаль, что вы не сможете, – продолжил он.
– Я отдала погладить свое вечернее платье, – отшутилась она. – Да и моя дочь уже крепко спит.
– Как Кайли?
– Великолепно.
Мэй слышала, как кто-то позвал Мартина по имени, и он стремительно прикрыл трубку телефона. Обрывки приглушенной беседы достигли ее слуха, что-то о лимузине, каких-то друзьях, ресторане в районе Восточной двадцатой улицы.
– Вы должны идти, – сказала она, когда он возвратился.
– Да, меня уже ждут, – подтвердил он.
– Приятного вечера. – Сердце ее сильно забилось.
– Вы никогда не чувствовали, что чему-то суждено случиться, как будто это предопределено? – вдруг спросил он.
– Например?
– Я не могу объяснить это, – продолжал он. – С тех пор, как я увидел вас в самолете…
– Вы имеете в виду после крушения, когда вы вернулись, чтобы помочь нам?
– Нет, перед этим, – ударился в воспоминания Мартин. – Когда я повернулся и увидел вас в салоне. Я знал, что был должен заговорить с вами, но только не знал почему.
– Мистика. – Мэй попыталась отшутиться.
– Ну ладно, пока, – прекратил беседу Мартин. – Я знаю, вы сказали, что вы заняты, но вы, может быть, поужинаете со мной завтра вечером? Я вернусь в Бостон и могу успеть на девяносто пятый и быть у вас в семь.
– Хорошо, – согласилась она, подталкиваемая видением Тобин. – Я согласна.
Когда Мэй повесила трубку, ее руки дрожали. Она на чала было звонить Тобин, чтобы рассказать ей о беседе и пошутить, что Мартин Картье, являвшийся в НХЛ самым завидным холостяком и остававшийся таковым, приглашает ее поужинать и о романтичной беседе о том, что в этой жизни все предопределено. Но вместо этого Мэй только присела очень тихо на кровать, слушая пение ночных птиц и стрекот цикад на лугу. Интересно, как кто-то может когда-либо узнать, что предопределено в этой жизни, и можно ли это вообще узнать.
Прохладные сумерки следующего дня были довольно спокойными, музыка тысячи древесных лягушек заполняла воздух. На лавандовом небе уже показалось несколько звезд. Кайли уселась наблюдать за дорогой на верхней перекладине старого забора в ожидании автомобиля Мартина. Мама сказала ей, что он приедет, но ей трудно было в это поверить, пока она не убедится своими глазами. Наверху самолет, летящий высоко над ней, оставил белый след подобно волшебному мелку. Кайли проследила за ним глазами, зная, что самое большое вдохновение на нее нашло в воздухе.
Она услышала автомобильный двигатель. Громко издаваемый мощным мотором звук быстро приближался со стороны главной дороги. Проскользнув мимо деревьев по полю, автомобиль ускорился на алее и резко затормозил перед Кайли. Перегнувшись через перекладину, она наклонилась вниз, изучая лицо Мартина. Черная машина с откидным верхом была очень маленькая, Мартин сидел в ней один.
– Привет! – Мартин поприветствовал ее. – Вы та самая юная леди, которая говорила со мной в самолете.
– Я попросила, чтобы ты помог, и ты помог, – пояснила Кайли. – Ты приехал за моей мамой?
– Да. Я уже близко от вашего дома?
– Это – там. – Кайли показала в ложбину за лугом. – Если ты прокатишь меня, я покажу.
– Бьенсюр (конечно). Прыгай сюда. – Мартин протянул руку, чтобы открыть пассажирскую дверь.
Забравшись внутрь, Кайли почувствовала, что сердце бьется быстрее обычного. Она должна была говорить правильные вещи, чтобы все произошло так, как должно было произойти.
– Моя мама сегодня очень симпатичная, – сказала Кайли.
– Да, я так и думал, – ответил он.
Иногда Кайли видела вещи, которые другие люди не видели. Ночью – она могла в этом поклясться – она видела, как прабабушка ходит по дому, освещая себе путь зажженной свечой. Она видела крылатый летящий призрак своего щенка, которого сбила машина. В самолете она видела девочку-ангела, и иногда она ощущала души детей, которые умерли. Но главным образом она видела неяркие вещи, знаки, которые были видимы всем, но понятны не каждому.
Например, выражение глаз человека, или намек на улыбку, или желание, мерцающее в воздухе, где-то над головой человека. В течение долгого времени Кайли видела желание, плывущее вокруг мамы, и странная вещь – она видела то же самое желание, пылающее подобно ореолу, вокруг Мартина. Оно было связано с одиночеством, с необходимостью найти кого-то. Кайли сама чувствовала нечто подобное.
– Ты веришь в злых духов и добрых ангелов? – спросила она, проверяя его.
– Ну, я не уверен… – ответил мужчина.
– Они – всюду.
– В сказках, ты имеешь в виду?
– Нет, – сказала Кайли. – В реальной жизни.
– Возможно, я верю. Я встречаю злых духов. – Он засмеялся, как будто понял. – Мои противники из другой команды.
Девочка кивнула. Хотя она не знала, кто такие эти «противники», но почувствовала себя удовлетворенной его ответом. В мире все делилось на плохое и хорошее, и для той цели, которую Кайли предопределяла для Марти на, малышка искала кого-то, кто мог бы отличить зло и добро, столкнувшись с ними.
– Мне нравится твоя машина. Она похожа на спаймобиль из кино, – сказала девочка.