Она сама стала свидетельницей стольких чудес. Ее синий дневник был полон ими. Ее дочь говорила с призраками умерших, ее муж катался на коньках по озеру с ангелом. А потом ее муж простил своего отца, и Мэй была рядом и видела это. Что такое по сравнению с этими чудесами маленькие талисманы на удачу для игроков профессиональной хоккейной команды!
Мэй ждала ребенка.
Он должен был появиться на свет в сентябре, как раз в то время, когда лето уступает место осени. Если бы только у Кайли не начинались занятия в школе, Мэй с радостью родила бы его в Канаде, у озера, где вырос Мартин, где их сын был зачат.
Это был мальчик. Этот ребенок был уже настолько дорог ей, что Мэй хотелось воспользоваться всеми возможностями, которые современная медицина могла предоставить ей; ранние исследования показали состояние его здоровья, его размеры и его пол.
– Мальчик, – сказал Мартин.
– Большой мальчик, – сказала Мэй.
– Ты и правда думаешь, что мы зачали его на озере?
– Я знаю, что это случилось именно там, – ответила она. – В тот последний день, как раз после того, как ты увидел Натали.
– Она сказала мне тогда, что она никогда не вернется больше… – начал Мартин, но остановился.
– …Но нам был послан другой малыш, чтобы нам было кого любить, – закончила за него фразу Мэй. – Мы можем назвать его Нэйт?
Мартин кивнул и изо всех сил обнял жену. Она носила под сердцем его сына.
– Вперед, РЭЙ! – теперь кричала Дженни.
– «Медведи!» – вопила Мэй, наблюдая за Мартином.
Часы неумолимо отсчитывали время. Рэй взял шайбу и перепасовал ее дальше. Дженни вкладывала в свой призыв всю свою силу, объединенную с энергией всех, кто стоял вместе с ней в ложе. Мартин подскочил на ноги и кричал что есть мочи. Толпа неистовствовала, требуя гола.
«Медведи» потеряли шайбу, и ее подхватил Эдмонтон. Йоргенсен отбил удар, но Эдмонтон остался владеть шайбой. Из ниоткуда, проносясь из-за синей линии, появился Рэй Гарднер. Он отобрал шайбу прямо с клюшки «Нефтяников» и передал пас Деланье.
– Отдай шайбу Рэю! – вопил Мартин.
– Вперед, «Медведи»! – вопила Кайли.
– Эх, да вперед, «Медведи»! – призывал Рикки, и его глаза сияли от радости.
– Рэй, Рэй! – умоляла Дженни.
– Мартин, Мартин, – перекричала всех Мэй, поддерживая свой живот.
Деланье передал шайбу Рэю, и проход начался. Он бросился между защитниками, и наблюдающие из ложи готовы были поклясться, что «Нефтяники» спасовали под его напором и тем самым позволили ему проскочить сквозь них. Его путь был свободен. Толпа ревела.
Рэй Гарднер отвел руку назад и метким ударом загнал шайбу в ворота. «Бостон Брюинз» выиграли Кубок Стэнли со счетом 1:0.
– Рэй! – закричала Дженни, и весь стадион присоединился к ней.
– Ох, Дженни, – только и сказала Мэй.
Подруги обнимали друг друга, а все вокруг как сумасшедшие прыгали от счастья. Диктор что-то говорил, музыка гремела, полицейские в защитном снаряжении окру жали хоккейную коробку, чтобы не дать болельщикам лавиной вырваться на лед. Кайли подскакивала на сиденье так высоко, что почти выпрыгивала из ложи, а Рикки вовсю старался не отстать от нее. Мэй видела, как дюжина «Медведей» на центре льда душат Рэя в одном гигантском объятии. Потом они взвалили Рэя и Нильса на плечи, а затем и вовсе случилось нечто совсем уж невероятное.
Эти двое вырвались, соскочили вниз, и команда повернулась вся как один. Они пчелиным роем покатились к скамье запасных, и болельщики поняли, что произошло, раньше, чем это поняла Мэй.
Трибуны начали скандировать: «MAP-ТИН, МАР-ТИН…»
Вытащив Мартина на лед, втиснув его в свои общие объятия, команда подняла его на свои плечи.
Тренер Дэйфо усмехался, захваченный водоворотом своей команды. Бостонские болельщики ликовали, от радости теряя над собой контроль, они карабкались через ограждения.
«МАР-ТИН, МАР-ТИН!» – нараспев пела Кайли, и Мэй не заметила, как стала подпевать ей. Мама с дочкой, взявшись за руки, прыгали в такт словам. Тобин, Тэдди, Дженни, Шарлотта и Марк делали то же самое.
Настоящий бедлам царил во Флит-центре. Администрация попыталась очистить лед и организовать церемонию вручения Кубка. Мэй чувствовала, как кровь пульсирует в ее венах. Она переживала удивительное состояние: как будто ей хотелось плакать, но она никак не могла прекратить смеяться.
– Нам ведь нельзя прыгать на сиденьях, – усомнился Рикки, подскакивая выше всех.
– Это особый случай, – расхохоталась Кайли.
Товарищи по команде поднесли Мартина к ложе, где Мэй и Кайли ждали его, и Мартин спрыгнул, чтобы обнять Мэй. Рэй тут как тут уже сжимал в объятиях Дженни. Целуя мужа, Мэй отступила назад. Толпа неистовствовала, словно снова и снова переживала победные минуты игры.
– Они этого добились, – радовался Мартин.
– Ты этого добился, – радовалась она.
Он рассмеялся, протянув ей какую-то вещицу. Мэй наклонилась вперед, чтобы лучше разглядеть, что же это Мартин держал в руке. Тот самый небольшой кожаный мешочек, который она сделала для него два года назад.
– Ты опять забрал его себе, – выдохнула она.
– Из твоего ящичка, – сказал он. – Он подарил мне самую необыкновенную удачу! Тебя!
– Ох, Мартин.
– Тебя и Кайли!
– И Нэйта! – прошептала она.
Тут настоящий Кубок Стэнли появился, его вынесли на лед мужчины в темных спортивных куртках. Трофей был размером с Кайли и сверкал, как настоящее сокровище в прожекторах стадиона. Команда кричала Мартину, чтобы он присоединился к ним для традиционного парадного катания по кругу, и Мартин наклонился к Кайли.
– Ты на коньках? – спросил он.
– Нет, – ответила она, обнимая его за шею.
– Тогда придется тебе ехать верхом, – и с этими словами посадил девочку на плечи.
Мэй судорожно сглотнула, когда Мартин выкатился на лед с Кайли на плече. Он был слеп, но это не имело для него никакого значения. Коньки сами отыскивали путь, как будто он двигался по знакомой тропинке во сне. Рэй и тренер Дэйфо вручили ему Кубок Стэнли, и Мартин высоко поднял его над головой. Толпа взорвалась приветственными возгласами, и Мэй вопила громче всех.
Проезжая мимо, Мартин мигнул своими серо-голубыми глазами, и казалось, будто он поглядел прямо в лицо Мэй. Он бережно обнимал кубок. Так человек обращается с мечтой, которая сбылась. Морщины глубоко прореза ли его лицо, и многочисленные шрамы высвечивались в сверкающих огнях прожекторов.
– Можете сказать несколько слов? – кинулся к нему репортер, когда Мартин оказался поблизости.
– Да, – сказал Мартин, откашлявшись. – Это – для тебя, Мэй.
– Ты слышишь? – Тобин повернулась к подруге.
– Да, – ответила Мэй, вытирая с глаз слезы.
С Кайли на плечах, ее муж высоко держал Кубок Стэнли, и, слушая многотысячный приветственный хор, она надеялась, что и Серж смотрит на все это по телевизору. Микрофон, должно быть, оказался очень близко ко рту Кайли, потому что Мэй вдруг услышала, как репродукторы разнесли ее слова по всему стадиону:
– Лорд Стэнли придумал этот Кубок, потому что его сыновья сильно-сильно любили хоккей.
– Неужели? – Это уже был голос ведущего.
– Да, он придумал этот Кубок для них.
– А как ты узнала про это?
– Мне рассказала моя сестра.
Мэй напрягла слух, попытавшись услышать продолжение, но голос Кайли потонул в приветственных криках болельщиков, и Мэй оставила свои попытки разобрать слова, сказанные дочерью. Она узнала все, что хотела. Можно было бы описать этот момент в синем дневнике, но она не станет делать этого. Некоторые истины слишком безупречны, чтобы их записывать или даже произносить вслух.