– Придется, Анечка, ограничиться археологическими публикациями. И все же, представьте себе то, что раскопал Вулли: замурованные в могилу царицы прекрасные женщины – в драгоценностях, под звуки арф – выпивают яд.
– Мило.
– Я бы даже сказал круто.
Наступил вечер. Мы разулись, шли босиком, и травы, высокие и влажные, тихо опутывали ноги. Теплый песок мягко щекотал их.
– Хорошая мысль – гулять и разговаривать. Не зря они в Древней Греции такое придумали.
– Греки, ахейцы, минойцы… В идее о связи Атлантиды и минойской цивилизации на Крите что-то есть. Знаете, когда я читал Жака Кусто, мне запала одна фраза: «Я охвачен страстью. Это не костерок из сухотравья, а глубокий интерес к истории, который овладевает и разумом, и сердцем. У меня создается впечатление, что едва изученная минойская культура зовет меня из глубины веков. Мне кажется, меня как магнитом притягивает она».
– Между прочим, один знакомый археолог рассказывал мне, иногда ему кажется, что археологические открытия не случайно происходят в какой-то определенный момент – древние как бы хотят, чтобы их раскопали.
– А у вас нет чувства, что Атлантида, минойская культура так влекут нас, потому что это – «проблема «Титаника». Я как-то слышал, как Чингиз Айтматов говорил: «Главное, чтобы с человечеством не произошло того же, что с «Титаником». А ведь он прав – такая гибель, когда ничего не останется, пугает больше, чем конец света и Страшный суд. Словно предупреждение – зла так много, что мир может погибнуть.
– Цивилизации уже много раз возрождались и гибли, «как бы безмолвствуя». Помнишь – в рассказе египетских жрецов у Платона.
– Да, в безмолвии для потомков. Может быть, это страшнее всего.
Странно, оказывается, мои ученики тоже обратили внимание на то место из диалога «Тимей».
– Но осталась же легенда Саисских жрецов об Атлантиде. И сквозь немоту прошлого что-то доходит.
– Знаешь, по мне минойская цивилизация была красивее, чем описание Атлантиды у Платона, как живой цветок лучше философского софизма. Насколько я помню, оно довольно сухое…
– Сухое или нет, оно многих волнует. Только книг и статей по Атлантиде насчитывается несколько тысяч.
– Да, кстати, я недавно встретился на конференции с одним атлантоманом и подумал – очень интересно, почему вдруг некоторые явления, легенды, сюжеты начинают вызывать у всех такой жгучий интерес. Они могут быть самыми разными: от Атлантиды до современных бестселлеров. Помните, Глеб, мы с вами говорили, любопытно было бы посмотреть структуру бестселлеров в нашем российском варианте. Для начала напишите мне, пожалуйста, эссе или статью на эту тему.
– А потом по твоему рецепту, Глеб, и еще что-нибудь. Я уже поделилась вашей идеей, Александр Владимирович, с друзьями. Они сразу спросили: «А труп будет?».
– Да, как же с трупом, Александр Владимирович? Без него не обойтись.
Почему-то мне вдруг вспомнился человек, изображенный на минойской гемме.
– Относительно жертв преступлений, попробуйте сравнить, Глеб, современные бестселлеры с древнегреческой трагедией.
А потом я вспомнил Афанасия и его гибель в болоте. До древнегреческой трагедии тут было далеко.
– И назовем статью «От древнегреческой трагедии до бестселлеров».
– Хорошо бы, – предложил Глеб, – еще приправить это каким-нибудь родовым проклятием, чем древнее, тем лучше. Вроде проклятия рода Атридов или фараонов.
– А вы знаете, почему всегда только проклятие? Почему не благословение – благословение, посланное сквозь века?
– Интересная мысль. Об этом надо подумать.
– Раз бестселлер, нужны еще голые женщины, обнаженные, я хотел сказать.
– Ну, уж это по твоей части, Глеб.
– Кстати, то, что сейчас крутят по телевизору, никого уже не волнует. Должно быть что-то запретно-трепетное, как, например, в Средние века – даже туфелька из-под длинной юбки их очень возбуждала.
– Глеб, не заменяй нам эротики башмаками. Уж лучше какие-нибудь магические обряды, их совершали нагими.
– Аня, идея – критянки, длинные, широкие юбки и обнаженная грудь…
– Пожалуй, вы правы, Глеб, даже я прочувствовал, в чем тут дело.
– А назовем это, Александр Владимирович, мистико-магическим эротизмом.
– Ну, с этим, я думаю, у нас будет все в порядке. Но нам еще надо постараться понять и услышать, ведь самое интересное происходит на грани. Надо быть свободными. Мы дадим себе полную свободу в чувствах, стилях, в восприятии древних цивилизаций, хотя почему-то даже мне чуть страшно.
– Скажи мне, чего ты боишься?