– Все сгорит? – я обнаружила, что вполне могу говорить, только голос был какой-то посторонний, сухой и надтреснутый.
– Скорее всего, – не стал лукавить Дорнод и потащил нас за собой, к лестнице, распоряжаясь на ходу: – Какое-то время у нас есть. Нужно потратить его с пользой. Майль, мы заберем кое-какие бумаги. Вестри, позаботься о сестре. Вам обоим стоит переодеться во что-нибудь менее заметное. Разыщите оружие, с которым можете управляться. Захватите все имеющиеся под рукой деньги и какие-нибудь ценные побрякушки. Я предупрежу Хейд и слуг, впрочем, они наверняка сами обо всем догадались. Действуем быстро, но без лишней суеты. Через четверть колокола встречаемся внизу, у главного входа. Дана! – он наклонился надо мной и резко встряхнул за плечи. – Дана, ты все поняла?
Должно быть, у меня был совершенно отсутствующий вид, ибо в моей голове царила вопиющая пустота, как внутри бронзового храмового колокола, и среди выгнутых звонких стен бесцельно метались слова Дорнода. Однако я смогла уверенно кивнуть и напомнить:
– Мать. Ринга Эрде. Подвал.
– О боги, она осталась в подземельях! – с яростью хлопнул себя по лбу Майль. – Я знаю, где хранятся ключи! Сбегаю туда, может, мы с Клейном сумеем как-то ее увести. В крайнем случае, отсидятся…
Оглушительно громко вылетело расплавившееся от жара стекло и послышался глухой треск – должно быть, начали рассыпаться огромные книжные шкафы, громоздившиеся в отцовском кабинете почти до самого потолка. Наша библиотека! Отец! Что нам делать? Книги, книги горят! Почему лает Бриан? Угомоните кто-нибудь эту собаку, я не могу слушать, как он заходится лаем!
– Бегом! – толкнул меня в спину Авилек. – Дана, пошевеливайся, ради всех богов!
– Мы быстро, – проговорил Вестри, схватил меня за руку и поволок за собой. Я бежала, спотыкаясь и глотая становящийся невыносимо горячим воздух. Сверху долетал постепенно растущий свистящий гул.
Пока мы добирались до наших комнат, Вестри едва не превратил мою кисть в мешанину из переломанных косточек. Я попыталась отобрать руку – сначала осторожно, потом решительнее. Брат не отпускал.
– Вестри! – взмолилась я. – Вестри, мне больно!
Он медленно разжал пальцы и растерянно уставился на меня, похоже, не узнавая. Я отчетливо видела промелькнувший в его глазах вопрос: «Кто ты, девочка?», но спустя миг он вспомнил. Вспомнил, качнулся к стене и сполз вниз по ней, сжавшись в нелепый, раскачивающийся из стороны в сторону комок, исходящий беззвучным воем.
– Вестри, не надо, – я присела рядом, уверенная, что сейчас расплачусь в три ручья. Слез почему-то не было. – Дом скоро начнет рушиться. Вестри, послушай, это же я, Дана! Вестри, ты должен взять себя в руки!
Он еле заметно кивнул. Попытался встать, не смог, завалившись набок. Я поддержала его, заметив, что гладкие черные волосы на его затылке слегка обуглились и завились от жара.
– Ты помнишь, что нужно делать? – я настойчиво теребила брата за плечи. – Справишься или мне пойти с тобой?
– Справлюсь, – глуховато отозвался Вестри. – Беги, собирайся.
Какое тут «собирайся»… Я металась по комнатам, лихорадочно соображая и пытаясь заслонить хлопотами встававшую передо мной падающую черную балку в облаке огненных искр, и еле различимый силуэт приземистого, сгорбившегося человека позади нее. Хрупкие статуэтки их кхитайского фарфора, украшавшие камин в моей гостиной, превратились в горку желтоватых осколков, ибо в суматохе я нечаянно смахнула их на пол. Хлопали распахиваемые дверцы шкафов, жалобно звякали рассыпающиеся украшения, безжалостно вытряхиваемые из шкатулок. Зеленого охотничьего костюма я не нашла, схватила и натянула вместо него потрепанный черный, предназначенный для уроков верховой езды. В кожаный мешочек полетели самые дорогие и маленькие колечки, броши и кулоны. Золотое кольцо-печатку матери с агатовой геммой в виде летучей мыши над горами я оставила на пальце, решив, что так меньше шансов ее потерять. Теперь оружие… Какое у меня оружие? Маленький тонкий стилет в замшевых ножнах, удобно прячущийся за отворотом сапога. Этого недостаточно. Где раздобыть другое? У Вестри?
Мешочек с драгоценностями я затолкала за пазуху и привязала к специально подшитым к внутренней стороне рубашки петлям. Остолбенело замерла посреди некогда уютной, а теперь разоренной и выглядевшей крайне неухожено комнаты, соображая, что делать с волосами. Обрезать? Жалко… В хвост их, в надежный узел, и покрепче обмотать сверху плетеным шнурком. Как вышло, что мне нужно бежать из собственного дома?
Я вылетела в коридор, стукнула в двери Вестри, изнутри донеслось: «Почти готов!». Сунулась в распахнутые двери Галереи Редкостей – ее хранитель, старик Фиагдон, куда-то пропал. Спрятался или ушел вместе с остальными слугами? Некоторые подставки и стеклянные ящики опустели – неужто Фиагдон в предчувствии грядущих опасностей успел припрятать самые ценные приобретения отца?