– Что происходит? – спросил Сабир. Кулок не слышал, как префект вошёл в оружейную. – Что ты делаешь? – Кулок повернулся и протиснулся мимо Сабира. – Что…
Кулок посмотрел на него, и мужчина отступил назад, моргая. По щекам префекта катились слёзы. Он посмотрел какое-то время в сверкающие глаза старика, повернулся и побежал.
Он добрался до воздушного шлюза и нашёл стоявшего возле двери Лика. Меч воина был обнажён, во второй руке был зажат пистолет.
Раздался грохот, сквозь стекло иллюминатора пробилась вспышка света. Пыль, словно мелкий снег, полетела с потолка.
– Кумулятивные крак-заряды, – прокомментировал Лик, его голос ровным урчанием звучал из решётки шлема. – Они последовательно режут и подрывают, чтобы создать линии обрушения двери. Скоро они преодолеют внешний люк.
Словно в ответ на эти слова, внешняя дверь зазвенела, словно гонг. Кулок сглотнул, в глотке пересохло. Он увидел, как по ту сторону иллюминатора внутренней двери задвигались силуэты. Расплавленное стекло начало капать вниз с круглого окна по мере того, как луч вгрызался всё глубже в дверь. Люк содрогнулся.
– Будет ли… – начал было Кулок, и понял, что слова застревают в глотке. – Будет ли это иметь значение?
Лик посмотрел на него, зелёные линзы ярко светились на фоне голого керамита его шлема.
– Да, – ответил он, спустя секунду, – каждый акт борьбы имеет значение.
– Для Империума?
– Для существования.
Кулок посмотрел обратно на дверь. Иллюминатор превратился в оранжевый расплавленный круг. Ещё три красные точки вокруг центра отмечали места, где буры вошли глубоко в дверь. Ещё один металлический рык сотряс воздух.
– Кем ты был? – спросил Лик.
Кулок удивлённо посмотрел на Лика. Космодесантник склонил голову на бок:
– До всего этого, кем ты был?
Кулок пожал плечами:
– Неплательщиком налогов.
Со стороны Лика послышалось низкое рычание, усиливавшееся звуком трясшейся брони. Спустя секунду Кулок понял, что космодесантник смеётся.
Лик прицелился в засверкавшее жёлтым пятно на двери. Кулок поднял дробовик, собрался, палец напрягся на спусковом крючке.
Дверь шлюза взорвалась. Раскалённые осколки металла и стекла полетели вовнутрь вместе с дымом и губительным воздухом.
Кулок успел выстрелить пять раз, прежде чем Талларн ободрал мясо с его костей и отправил воспоминания мужчины в царство мёртвых.
Они услышали.
Далеко за усыпанными точками звёзд просторами космоса астропаты выходили из транса, с застрявшими в головах изображениями стальных гигантов, шагающими в полном безмолвии по мёртвым городам. Дрожа, они разгадывали чувства, заложенные в этих снах, и аллегоричное значение кричало в их разумах с яростью последнего, умирающего крика.
«Идите к нам, – говорил он. – Железные Воины здесь. Талларн мёртв. Его могила станет наковальней, на которой вы сокрушите их».
Они услышали.
На мостике «Плача Калибана» услышали.
На Конклаве Железа, принцепсы Легио Грифоникус и повелители мирмидонов Зелта услышали.
Среди безмолвия залива Неррен корабли Ниоба Обличителя услышали.
В уединённой башне своего боевого барка Темпис Лор – генерал Семидесяти тысяч мечей – услышал.
И в сотнях других тихих мест, тысячах мест, верные воины Императора услышали. Один за другим они отправлялись на призыв сирены войны.
БРОНЕНОСЕЦ
263 дней после гибели Талларна [неподтверждённая оценка]
«У победы много отцов, лишь поражение - всегда сирота».
- древний афоризм Терры, происхождение неизвестно
«Чтобы познать войну, мы должны спросить мёртвых о том, как они погибли, а не живых о том, как они сумели выжить».
- генерал Завьер Горн, заметки
«Полагать, будто мы всё знаем – это естественное состояние человека. Животное внутри нас не способно смириться с тем, что знание – вопрос выбора, суждение – вопрос точки зрения, ясность – следствие исключения.
Не существует единой истины.
Реальность не рвётся по прямым линиям».
- заповеди храма Ванус, Оффицио Ассассинорум
Часть первая
ИЩУЩИЕ
На Талларн опустилась ночь, на смену умирающему свету пришли боевые машины. Их траки поднимали с иссохшей земли клубы пыли, отмечавшие их путь. Если бы на поверхности Талларна хоть кто-то мог бы стоять и оставаться при этом в живых, то он услышал бы приближающиеся машины задолго до того, как увидел бы их. Растянувшись длинными колоннами, а местами сбившись в группы, они покрывали тёмную землю бронированным ковром. Это была не армия. Подобное название не могло передать природы этого скопления.
Это было воинство.
Оно явилось из дюжин разбросанных по Талларну подземных убежищ, боевые машины гордо несли на себе боевые шрамы, словно полученные от великих королей награды. Среди них двигались автоматоны Механикумов, а над ними вышагивали божественные машины легионов Титанов. Воздух потрескивал от невидимых сигналов, носившихся между машинами.
Далеко позади наступающего воинства в тесных, наполненных скрежещущими голосами ретрансляций комнатах, ожидали мужчины и женщины. Некоторые переговаривались, большинство же просто сидели и ждали. Они ничего сейчас не могли сделать. Действия, ставшие результатом многонедельного планирования, приготовлений и координирования, разворачивались на поверхности. Некоторые нервозно подергивались. Другие сидели, уставившись в пространство перед собой пустым взглядом людей, пытающихся отрешиться от действительности. Кто-то спал, уронив голову на консоль, невзирая на значимость момента. Никто их не будил. Довольно скоро их всех поднимут и так.
С тех пор, как на Талларн прибыли первые силы лоялистов, было предпринято уже две попытки сделать то, что они вновь попробуют сделать сегодня. Этой ночью будет предпринята третья попытка покончить с плацдармом Железных Воинов на поверхности Талларна и завершить битву.
Глава 1
ПРОБУЖДЕНИЕ. ПРИБЫТИЕ. ВЗГЛЯД
– «Наковальня войны», доложите ваш статус, – раздался в ушах Корда голос из вокс-приёмника.
– Приближаемся к отметке, – ответил он, не отрывая взгляда от ауспика, – никаких следов противника.
– Атакующее построение один, подтвердите.
– Подтверждаю, – спокойно прозвучал низкий голос Корда, – мы на острие клинка.
– Удачи, «Наковальня войны».
Он промолчал в ответ. Громыхание его машины заполнило собой повисшую тишину.
Внутри отсека экипажа царил полумрак. Окуляры его костюма хим.защиты затуманились от дыхания. Целых шесть часов внутри костюма, дыша воздухом из баллонов, без возможности сдвинуться более чем на несколько дюймов, всё это было настолько привычно, что он с трудом мог себе представить войну в других условиях.
Он вёл в бой старый штурмовой танк «Малькадор», название класса которого происходило от имени одного из самых приближенных к Императору. Без сомнения этот человек являлся прекрасным примером сочетания качеств, присущих тем, кто редко замечает всех прочих барахтающихся в дерьме под их ногами. Танк, при этом, был грубых форм и полностью соответствовал своему имени. Машину звали «Наковальня войны», и это была уродливая глыба, состоящая из траков, брони и торчащих орудийных стволов. Главное орудие было смонтировано в башне на корпусе танка, спереди торчало широкое жерло пушки «Разрушитель». На бортах танка были установлены спонсоны с лазпушками. Экипаж состоял из шести человек. Стрелок главного калибра и прочие сидели прямо перед креслом командира, настолько близко, что Корд легко мог похлопать любого из них по плечу. Двигатель и боеприпасы занимали почти всё место внутри танка, стрелки спонсонов были изолированы за люками, размеры которых позволяли проникать на их расположенные по бокам машины боевые посты только ползком. Механик-водитель и стрелок переднего орудия сидели, втиснувшись за плитами фронтальной брони, пространства им отвели ровно столько, чтобы их не убила отдача «Разрушителя».