Еще до того, как Роберт Слэттери женился и стал отцом, он вел не слишком респектабельный образ жизни: уличные драки, дебоши, мошенничества, отсутствие постоянной работы и так далее; примерно так же вела себя и его будущая супруга. Нельзя сказать, чтобы семейная жизнь сильно изменила их характеры и привычки.
К несчастью, их ночные драки очень беспокоили соседей, и после рождения Джейсона Слэттери переехали в уединенное место, где, кроме их жилья, располагалось лишь несколько домов, да и то на большом расстоянии друг от друга. Джейсона связывал с внешним миром только телефон.
Подняв многолетние полицейские сводки, где фиксировались похождения Слэттери, Талли рискнула высказать Лилиан предположение, что он по природе своей мерзкая злобная свинья.
Лилиан возмутилась, и они с Талли обменялись колкостями. В конце концов Талли отступила, понимая, что поколебать мнение Лилиан все равно не удастся.
— Людям свойственно меняться, тем более если они пытаются стать достойными родителями, — поучала Лилиан. — У Боба Слэттери было трудное детство…
— А у кого его не было? — сказала Талли.
— Он убегал из дому… — продолжала Лилиан.
— А кто не убегал? — вторила ей Талли.
— Ну и наконец, ты могла бы быть полюбезнее…
— Нет, Лилиан, я не могла быть полюбезнее. Я слишком хорошо представляю себе, что за человек стоит передо мной.
— Он имеет право на вторую попытку, — настаивала Лилиан.
— А почему не на восьмую? Почему бы нам раз по семь не возвращать и не забирать детей? — спрашивала Талли.
— Хватит, Талли, я рекомендовала для Боба Слэттери шестимесячный испытательный срок.
Талли не стала возражать. Она только попросила избавить ее от освидетельствования Слэттери, кто бы его ни проводил. То, что она наблюдала шесть месяцев назад, она видела и теперь. По ее мнению, весь этот испытательный срок был сплошным фарсом. Талли не хотелось принимать в этом участие.
— Я слишком занята, — процедила она сквозь зубы. — Пусть Джойс займется этим. Один из ее подопечных ударился в бега. У нее должно найтись время.
Но Лилиан настаивала на присутствии Талли. Талли отказывалась наотрез. Лилиан обещала, что это последний раз. Талли не соглашалась.
— Дай им шанс, — уговаривала ее Лилиан. — Дай им шанс.
В конце концов Лилиан настояла на их совместном присутствии. И теперь Талли должна была идти.
Всю встречу Талли просидела, крепко сцепив руки и временами закатывая глаза. Иногда ей хотелось просто испепелить Слэттери взглядом. Время от времени Лилиан разражалась прочувствованной речью, обращенной к Слэттери, о их выборе, о любви к детям и тому подобном. Голос ее начинал звучать мягче, она убеждала, уговаривала, наставляла. Талли хотелось убить Слэттери вместе с Лилиан.
— Талли, наша беседа подходит к концу. Вам нечего добавить? — поинтересовался доктор Коннели.
— Добавить? Нет.
— Скажите, хорошо ли обходились с детьми в приемных семьях?
— Очень хорошо. Настолько, что все трое, как вам известно, просили, чтобы их усыновили. Конечно, тогда дело вышло бы из нашей компетенции, но Джейсон, Ким и Бобби были бы окружены заботой и вниманием.
— Это мои дети! — завопила миссис Слэттери. — Я хочу получить их назад! Чего ради отдавать их черт знает кому!
Талли медленно обвела взглядом Лилиан, доктора Коннели и сказала как можно тише и спокойнее, стараясь не дать прорваться наружу охватившей ее ненависти:
— Доктор Коннели, дети очень счастливы. Им сейчас гораздо лучше, чем когда бы то ни было. За шесть лет мы перебрали девять приемных семей, прежде чем достигли такого результата. Вы сами знаете, что для адаптации в приемных семьях детям требуется немалый срок. Но он нужен и родным родителям. Я предлагаю продлить испытательный срок мистеру и миссис Слэттери.
— Мы и так ждали долго! — закричал мистер Слэттери, даже не пытаясь скрыть обуревавшую его злобу. — Ничего плохого у родных папы и мамы с ними не сделается.
Талли нервно сжала руки, пытаясь сохранить самообладание. Как она ненавидела мистера Слэттери! Талли повернулась к Лилиан, ища поддержки. Лилиан с состраданием смотрела на мистера Слэттери.