Когда они оторвались друг от друга, Талли не стала говорить Джеку, что ей было хорошо. Не стала и спрашивать у него. В этом не было нужды. Она знала, как это было.
В конце знойного августа субботним полднем Талли отправилась к Шейки вытащить ее в поход по магазинам. Уныло плетясь вслед за подругой со всем ее выводком, Талли витала где-то на озере Вакеро, столько принесшем в ее жизнь за последние два года, и особенно за последние два месяца.
— Так что же, все закончено? Покраска дома?
— Закончено? — Талли словно проснулась. — Закончено? Ах, да, конечно, закончено. Давным-давно.
— Ты вышла на работу?
Талли покачала головой.
— Скоро выхожу. Мне снова делать доклад. И если они снова отклонят мои условия отбора приемных родителей, не продлят испытательный срок до восьми недель, я уйду.
— Уйдешь и что станешь делать?
Талли еще не думала об этом. Не думала конкретно. Многие мысли крутились у нее в голове.
— Не знаю, — неохотно ответила она. — Перейду в агентство по усыновлениям. «Это, конечно, тоже иллюзия, но хоть приятная. Вроде как я на самом деле помогаю детям».
— Зачем тебе переходить? — спросила Шейки, присаживаясь на траву. — Я думаю, после всего, что случилось, они заинтересованы в тебе еще больше, чем раньше. Лилиан сама себе вырыла яму. Они могли бы взять тебя на ее место.
— Может быть. Но после того, что случилось, я не так уж и рвусь остаться.
— Подумай о детях. Ведь им нужна твоя помощь.
— Нет. Им нужны хорошие мамы и папы, которые заботились бы о них, а не посторонние тети. Никто не может заменить ребенку родителей, и в этом все дело. Заведомо проигранная битва. Бег на месте.
— Это не проигранная битва, — возразила Шейки. — Ты думаешь, легко работать в магазине, стоять за прилавком и улыбаться какой-нибудь дуре, которая и не собирается ничего покупать — так, зашла посмотреть духи. Нет, говорю я про себя. Ты уйдешь от моего прилавка не раньше, чем оставишь тут сотню долларов. Думаешь, это просто?
— Ты молодец, Шейки, — улыбнувшись, сказала Талли, думая при этом: «Да уж, от Шейки так просто не уйдешь».
— А что ты делала все лето? Я мало тебя видела, — спросила Шейки.
— Да так. То одно, то другое. Ничего особенного, — ответила Талли.
Шейки выдержала паузу.
— Я видела тебя, — сказала она наконец, — в городе. Ты красила. Вместе с ним.
У Талли перестало биться сердце.
— И что же?
— Красила вместе с ним.
— И что же? — повторила Талли.
Шейки молча рассматривала траву.
— Это случилось, не так ли? — она скорее утверждала, чем спрашивала.
Талли ответила, тоже не поднимая глаз:
— Я не знаю, о чем ты. — Как же ей хотелось поговорить! Если бы здесь была Джулия!
Шейки кивнула.
— Нет, знаешь. Ты боишься даже вслух произнести его имя, потому что каждому станет ясно, что это случилось.
Талли потерла ладонь о ладонь, как это когда-то делала ее мать. Талли знала, что это ее жест, и ненавидела его, но ничего не могла с этим поделать. Когда она нервничала, это было все равно что грызть ногти. «О, как хочу! Страшно хочу!»
— Шейки, я не хочу говорить об этом.
— Скажи мне, Талли, это правда?
Талли вздохнула. Как ей хотелось, чтобы Джулия была сейчас рядом.
Поднимаясь, Талли сказала:
— Шейки, не надо меня допрашивать, как подсудимую. Я не хочу об этом говорить.
Шейки печально посмотрела на нее.
— Мы можем и не говорить об этом. Понимаешь, для меня это теперь уже ничего не значит. Не то чтобы я больше не испытывала к нему никаких чувств, — я до сих пор хорошо отношусь к нему. Но все это больше не имеет для меня никакого значения. У меня трое очаровательных детей. Я скоро стану менеджером целого отдела «Шанель». Моя жизнь сложилась. Я это пережила. Школа давно в прошлом. И он тоже. Но позволь мне спросить тебя, на что ты надеешься?
— Надеюсь? — переспросила Талли, так странно прозвучало для нее это слово. — Надеюсь?
— Думаешь, я не понимаю, Талли? Ты все забыла? Я пойму тебя лучше, чем кто бы то ни было. Я ведь уже написала этот роман.
Талли даже растерялась, ей не пришло в голову ничего, кроме слов:
— Нет, не ты написала его.
Шейки пропустила это мимо ушей.
— Он возвращался не к ней, он возвращался ко мне, — сказала она.
— Он никогда не возвращался к тебе. Каждый год он возвращался к ней. И приносил ей цветы, — возразила Талли.
— Поздновато, как ты заметила, — отреагировала Шейки.
— Да, — мрачно согласилась Талли, подумав: «Но не для меня».