— В интересах ребенка оставаться с матерью, — заметил Джек.
— Я тоже так считаю, — согласилась Талли. — Но Робин думает иначе. Он все пустит в ход. Он не хочет потерять мальчика. Он расскажет суду про мои порезанные запястья, и я уже никогда не получу опекунство. Кроме того, — добавила она, — я даже не уверена, что Бумеранг захочет поехать со мной и оставить отца. Нет, глупо об этом и думать. Я не могу судиться за сына. Уж лучше, как Соломон, достать нож и разрезать его надвое. Нет, я должна найти способ уговорить Робина, чтобы он отдал мне Буми, или… — она замолчала.
— Или что? — спросил Джек.
— Или уговорить себя жить без него, — с усилием произнесла Талли.
— Но в любом случае ты уходишь ко мне?
— Да, — сказала Талли, преодолевая ветер. — Я в любом случае ухожу к тебе.
Чуть позже она добавила:
— Есть еще одна проблема — моя мать. Кто-то должен заботиться о ней. Я, конечно, не возьму ее с собой в Калифорнию, но нельзя и бросить ее на Робина.
— А почему бы и нет? — сказал Джек. — Это можно включить в договор о разводе.
Развод. О Господи!
— Все это надо продумать. Я не хочу никому причинять боль. Я не хочу причинить боль Робину.
— Робину ты уже причинила боль, — сказал Джек. — Что ты еще можешь ему сделать?
— Лучше бы ты этого не говорил Джек, — сказала Талли.
Они еще немного погуляли.
— Талли, я знаю место, где тебе понравится. Кармел-Он-Зе-Си. Это городок с белыми крышами, прямо на берегу океана. Даже из названия видно. Я поеду туда и подыщу домик, где мы могли бы поселиться, прямо у воды, если получится. Чтобы у нас уже было жилье, когда мы все отправимся в Калифорнию.
— Поедешь? Один? Что значит — поеду?
— Талли, тебе нужно время, чтобы мирно решить все свои проблемы. Видеться открыто мы не можем. Время притворства кончилось, и, с одной стороны, это хорошо, а с другой стороны — не очень. Кроме того, я же еду, чтобы подыскать нам дом. Мы же не можем жить в фургоне.
— Понимаю, — сказала она сквозь слезы. — А что, если я разведусь, а ты не приедешь?
— Талли, клянусь тебе, я вернусь за вами. Я буду звонить тебе каждую неделю и повторять, что вернусь.
— Джек, я не хочу, чтобы ты уезжал, — Талли изо всех сил пыталась не заплакать.
Джек остановился и прижал их обеих к себе.
— Тебе здесь от меня никакого проку. Я сижу целыми днями и смотрю телевизор. Или читаю газеты. Или брожу миля за милей. Я не переношу зиму. Я жду твоего звонка, жду, когда ты позовешь меня к себе. Я несчастен, и ты тоже несчастна. Я места себе не нахожу, сидя здесь и ожидая, когда же ты решишь нашу судьбу. Я не Джереми, Талли. Я поеду в Кармел и сниму для нас дом. Тебе непременно понравится Кармел. И детям тоже.
— Им-то, конечно, понравится, — пробормотала Талли. — Когда ты вернешься, Джен исполнится уже шесть месяцев!
— Талли, Дженнифер исполнится шесть месяцев независимо от того, уеду я или нет. Я все равно ее не вижу. Я не качаю права и ничего не требую, нет. Но я и тебя совсем не вижу, и ее, и мне надоело жить урывками. Последние три года я видел тебя только урывками. И я устал от этого. Я хочу, чтобы ты вся была моя.
— Давай здесь посидим, Джек, — предложила Талли, показывая на трибуны стадиона.
Они залезли на верхние скамьи. Талли наклонилась к Дженнифер и поправила на ней чепчик.
— Помнишь, как ты играл на этом поле, Джек?
— А как же, — ответил он, — ничто с этим не сравнится. Толпа, шум, мяч. Футбол — великая игра. — Он вдруг почувствовал себя спокойнее. — Я вспоминаю школу.
— А кто не вспоминает? — сказала Талли без всякого выражения.
— Нет, я хочу сказать, что вспоминаю ее хорошо. Даже зимы. Тогда даже это было не так уж плохо.
— Конечно, нет, — сказала Талли. — Ты же был кумиром школы. Капитан футбольной команды. Бессменный, безвременный капитан. Каждый раз, видя это поле, ты вспоминаешь себя на нем. А когда я смотрю на тебя, у меня каждый раз перехватывает горло. Джек Пендел, я не хочу, чтобы ты уезжал. Джек, если ты останешься, — неуверенно добавила Талли, — я перееду к тебе.
— Что?
— Я перееду в дом твоей матери. Я буду с тобой, если ты будешь со мной. И я разведусь, и тогда мы уедем.
— Ты съедешь с Техас-стрит?
Она подумала о комнате Бумеранга. О детской Дженнифер.