— Лизка! Прекрати, Лизка! Лизка-а!
Она слышала его как-то со стороны, будто он прятался за стеной в другой комнате. Слышала отдельные слова, не понимая их, пока он не выпалил:
— Лильку напугаешь!
И тогда она резко выкрутила руки из его захвата и бросилась в ванную комнату. Здесь с силой прижала к лицу кучу полотенец, сдёрнутых с вешалки, и продолжила дёргаться, плача в тряпки, понимая, что это ненормально, но не в силах остановиться.
Под ноги что-то легонько ударилось. А потом кто-то положил на её плечи руки и заставил сесть на подсунутый табурет. Ещё через минуту она сумела успокоиться до такой степени, что опустила полотенца. Серый сидел на краю ванны, ссутулившись, и смотрел в пол. Лиза шмыгнула носом и вздохнула.
— Я… Лильку здорово напугала?
— Я двери закрыл — она не слышала. А ты что? Что с тобой?
Лиза вздохнула.
— Не знаю. Просто… обидно всё это.
Серый снова опустил глаза, кажется над чем-то серьёзно размышляя. Потом сказал:
— Ты не реви, ладно? И, знаешь, обидно не это — ну, что тётя Маша орёт. Ты с Егоркой почти не сталкиваешься — не видела, не знаешь. Но хоть замечаешь, что он тётей Машей?.. — Серый задумался, морща лоб — видимо, в поисках нужного слова. — Он давно ею командует. И, сдаётся мне, он делает то же самое, что ты. Тихо! — поднял он руку, когда она подняла голову, удивившись. — Сейчас скажу. Помнишь, ты сказала, что велела Вовке спать — и он уснул? А когда Егорка разговаривает с тётей Машей и чего-то хочет, он говорит, как будто приказывает. Вот посмотришь в следующий раз, как они говорят.
— И что? — не совсем понимая, к чему клонит брат, спросила Лиза. И вдруг сообразила. Растерянно посмотрела на него: — Думаешь, он тоже маг?
Они посидели немного, перебирая версии к положению «возможно, Егорка не маг» — вплоть до той, что тётя Маша, оставшись без семьи, полюбила Егорку как собственного сына или внука, поэтому разрешает ему делать всё, что угодно. Наконец выдохлись на предположениях, и Лиза хмыкнула:
— И зачем ты мне это сказал?
— Ну, когда ты болтаешь, ты нормальная, — хитровато объяснил Серый, а потом уже серьёзно сказал: — Лизка, это плохо, что мне не нравится, что Егорка — маг? Я эгоист, да? Ну, что мне не хочется, чтобы он тоже магом был?
Девушка сумела усмехнуться.
— Нет, это другое… У Егорки характер такой, что, если он узнает про магию, он всем такое устроит!.. Хотя… Как знать?.. Ну ладно. Хорошо. Пойду готовить обед. Ты покажешь мне, как зажигать огонь?
— Покажу, — пообещал Серый, и они вышли из ванной комнаты.
На кухне Лиза получила первый урок магии и научилась зажигать огонь.
Когда брат понял, что больше учить её не надо, он вышел из кухни, и Лиза улыбнулась, расслышав, как он ворчит в коридоре:
— А мне это всё равно не нравится…
Она присела на корточки перед керогазом, поставленным на табуретку, и загляделась на огонь. Чудо… Она сумела выловить огонь из ниоткуда… Огненные лепестки ровно играли под подставленной на керогаз кастрюлей, и девушка всё никак не могла оторваться от заворожённого созерцания рукотворного огня.
Лилька словно проснулась, после того как Серый посидел с нею ещё раз. Тут же вскочила и с удовольствием съела предложенный пакетный суп, а потом и кашу. Старшие смотрели на неё с беспокойством, но даже Лиза отмечала, что щёки сестрёнки порозовели.
После обеда они уселись в комнате родителей — нынешней Лизы, за столом. Серый выложил все кольца на столешницу и принялся объяснять всё, что ему успел преподать Ориан. Зажечь огонь получилось у сестёр с первого раза. Ведь Лиза уже умела, а её умение добавило азарта Лилькиному желанию научиться новой игрушке. А со всем остальным пришлось повозиться. Сергей настаивал, чтобы в первую очередь сёстры выучили заклинания и манипуляции с кольцами, которые давали возможность набирать силу и восстанавливаться, например, после лечения, а сестёр интересовали больше бытовые заклинания. Воду, между прочим, из собственного дыхания очень интересно создавать!.. Впрочем, Лиза сразу согласилась, что Лильке надо обязательно знать заклинания, связанные с силой, а сестрёнка отказывалась, потому что заклинание и манипуляции были очень сложными и запутанными для неё. И, только когда старшая сестра согласилась вместе с ней учиться, покорно приступила к уроку.