Придется побыть какое-то время паинькой. Пять человек это многовато, даже с учетом внезапности нападения, разве, что светошумовую кинуть. Но тогда точно с шоссе кто-нибудь обязательно примчится. Если для меня появление дополнительных действующих лиц, было неприятным фактом, то жандармы им явно обрадовались. Причем водитель первым бросился к подъехавшему механическому чудовищу, напрочь забыв, что он как бы на посту. Однако и фельдфебель, пусть и не так быстро, тоже направился в ту сторону, полностью меня игнорируя. Когда немцы всей толпой собрались возле «BMW», и принялись что-то горячо обсуждать, я почувствовал себя обманутым в своих лучших ожиданиях. Машина была неисправна. Это объясняло и нахождение в этом месте патруля, и злость на подчиненного, допустившего поломку и другие странности. Но меня это все уже переставало интересовать, так как оставаться здесь дальше было глупо, а документы остались у фельдфебеля.
- Кхм, кхм, - легким покашливанием, я напомнил о себе, когда подвел своего железного коня, к этой шумной компании.
Солдаты глянули на меня мельком, даже не потрудившись отдать воинское приветствие. Что-то с дисциплиной у них сильно не так. Мой внешний вид был тщательно продуман, и пускай знаки различия из под камуфляжа не видно, однако понять, что я хоть и союзник, но выше их по званию, рядовые просто обязаны. Да одна фуражка чего только стоит. Или команду должен был подать фельдфебель как старший среди них? А он этого сделать не может, так как не закончил проверку? А, нет. Уже закончил. Чиркнув что-то на пропуске, он приложил к нему небольшой штампик и, вернув все документы, небрежно козырнул, тем самым намекая, что я свободен как птица. Ни каких тебе «Хайль Гитлер», ни вскинутой вверх руки. Или это партийное приветствие и союзникам такие знаки внимания оказывать не положено, пойди, разберись. Качать права я не стал, а ответил еще менее уважительной отмашкой руки - мол, занимайтесь своими делами камрады. И довольный тем, как налилось кровью и перекосило лицо фельдфебеля, покатил дальше. Правда, желание кинуть им из-за кустов гранату оставило только спустя пару километров, когда свернул на совсем уж малоезженую дорожку, уходящую в нужном мне направление.
Все-таки монотонная работа, не требующая твоего активного вмешательства в процесс, успокаивает. Крутишь себе педали, наблюдая как перелески и рощицы, сменяются полями и наоборот. Если зерновые уже были убраны, то капуста, морковка и еще кое-какие овощи ждали своего часа, хотя обочины были заметно «подчищены», и вряд ли это делали местные. Вспомнив детство, когда, через поля ТПК, на весь день уходили на озеро Чередовое, не удержался и вырвав капустный кочан с корнем, выстрогал длинную кочерыжку, которую с удовольствием съел.
Идиллия закончилась, когда со стороны лесной опушки раздался винтовочный выстрел. Я не услышал свиста пули, не увидел султанчика поднятой при столкновении с землей пыли, но отчего-то ясно понял, что стреляют по мне. Расстояние, пожалуй, было больше чем полкилометра, и стрелок явно переоценил свои снайперские способности, так как и второй выстрел по точности не отличался от первого. Возможно, что он понадеялся на оптический прицел, вот только у немцев он в основном полуторократный, а с нашим 3-х или даже 4-х кратным, нужно уметь обращаться. Как бы там не было, но рисковать я не стал и, наподдав изо всех сил, поспешил укрыться в небольшой низинке, пока неизвестный торопливо достреливал обойму. Устраивать соревнования по пулевой стрельбе я не собирался, даже учитывая, что маузер с пристегнутым прикладом, чисто технически, это мне позволял. Выяснять кто это такой: окруженец, юный партизан или обычный бандит, желания тоже не возникло. Не бежать же мне навстречу через все поле и кричать, что я свой. А в последнем случае, так это и вовсе бессмысленно, потому что человек явно нацелился поживиться за мой счет и ему абсолютно все равно, к какой из воюющих сторон я отношусь. Что бы окончательно лишить неизвестного возможности покопаться в трофеях, из низинки пришлось проползти, около пятидесяти метров, волоча велосипед за собой. Скажу честно - то еще удовольствие. Зато теперь я выглядел в точности как встреченная мною, пару часов назад, команда велосипедистов. Попытка почиститься, положительного результата не дала. Дорожная пыль, казалось, въелась в ткань, на молекулярном уровне.
Удалившись от стрелка на пару километров, я остановился в тени березового колка, просматриваемого насквозь во все стороны, не желая неожиданной встречи еще с какими-нибудь временными обитателями леса. Предполагалось, что немцы, преследуя диверсионную группу, основательно почистили местные леса, но недавняя стрельба показала, что это не совсем так. Сверив с картой скорректированный маршрут движения, я убедился, что до конечной точки, по прямой, остается менее пяти километров. Естественно, что в России прямых дорог нет, эта не была исключением и делала приличный крюк, огибая лесной массив и неровности ландшафта. Но в объезд на велосипеде получалось все равно быстрее, чем пешком напрямик.