— Это она! Она! Там моя девочка! — Пётр Акимович схватил картину и попытался снять её со стены.
Капитон Капитонович и граф помогли ему, недоумённо переглядываясь: изображённый на картине пейзаж был безлюден и тосклив: мрачный замок, свинцовые тучи, обрыв…
— Но это просто пейзаж, — донёсся до сознания старика голос Рязанцева.
Пётр Акимович не мог оторвать глаз от полотна. Ему показалось, что краски на нем расплавились и пришли в движение!
— А-а-а! — закричал он и потерял сознание.
Картина упала на пол чуть раньше него — треснул позолоченный багет.
***
Они смотрели в глаза друг другу и улыбались, не говоря ни слова. В этом взгляде было всё: любовь, решимость и прощение. В мире, где они могли существовать, любви не было — и сила противодействия могла разорвать их в клочья. В другом мире, там, где была Любовь, они существовать уже не могли. Обнявшись, шагнули они в бездну, и чёрная мгла сомкнулась над ними. Свинцовые тучи придавили замок, и он рухнул, увлекая за собой и смрадные холмы, и случайный мусор, и кости… Всё вокруг стало рушиться и сжиматься до тех пор, пока не уменьшилось до точки, которой и закончилась эта история.
Конец