Настолько красивая, что я не могу дышать.
Даже не знаю, с чего начать. Мы одни. Наедине. Я мечтал об этом несколько месяцев. Долгих, одиноких месяцев. Даже лет, если быть точным. У меня за все это время никого не было, потому что, кроме нее, для меня никого не существует. Никого в целом мире. Я думал об этом, но не мог понять до конца. Просто надеялся, что как-нибудь все же найду ее, и не хотел, чтобы между нами кто-то стоял, когда этот день, наконец, настанет.
Теперь я рад этим годам воздержания.
Потому что сейчас мое желание... это дикое, голодное существо, живущее во мне своей собственной жизнью.
Я стою и смотрю на нее — это долгие напряженные секунды.
Густые вьющиеся каштановые волосы, собранные на затылке. Карие глаза с крапинками и прожилками зеленого. Они большие, яркие и смотрят на меня. Короткие шорты цвета хаки обтягивают ее совершенную задницу. Темно-зеленая майка делает глаза еще более выразительными. Она была в шлепанцах, но сбросила их. На плече висит сумка, но Найл швыряет ее на наши стоящие на полу чемоданы.
— Странно, что я нервничаю? — спрашивает она.
Я качаю головой.
— Я тоже.
— Мы же делали это раньше.
— Так, как сейчас — нет.
Я делаю шаг к ней. Другой. Она по-прежнему неподвижна, не отводит взгляд от меня, а я все ближе и ближе с каждым шагом. Ее дыхание углубляется, грудь вздымается. Наконец, Найл в моих руках. Я обнимаю ее за талию. Скольжу ладонью вниз к бедру. Касаюсь кожи спины. Притягиваю ближе. Прижимаю. Тело к телу.
Я хочу, чтобы все было идеально. Хотя в глубине души хочу сорвать с Найл одежду, поставить на четвереньки и вонзиться в нее. Взять ее жестко и дико.
Я прямо вижу это — Найл, голая, стоит на коленях, каштановые волосы распущены, спина выгнута, и я толкаюсь в нее.
Кажется, эти мысли отразились на моем лице, потому что Найл делает резкий вдох.
— Что бы это ни было, Лок, не думай об этом. Просто сделай.
Я осторожно стягиваю резинку с ее волос, и они каскадом падают ей на лицо.
— Откуда ты знаешь, о чем я думаю?
Она расстегивает пуговицу моей рубашки.
— Я не знаю, о чем ты думаешь, но я знаю этот взгляд, поэтому могу догадаться.
— А если я думаю о чем-то безумном?
Найл расстегивает еще одну пуговицу.
— То не стесняйся заткнуть мне рот, если потребуется.
Черт. Я каменею, пытаясь держать себя в руках. Позволяя ей расстегнуть остальные пуговицы и стянуть рубашку с моих плеч. Я просто дышу, стараясь не наброситься на нее, как какой-то гребаный пещерный человек.
— Я два года тосковал по тебе, Найл. Ты не представляешь, как я схожу с ума сейчас, — я тянусь к «молнии» ее шорт.
Она встречает мой взгляд.
— Так ты за это время ни разу не…
— У меня никого не было. А иногда не было времени даже, чтобы передернуть…
Она прищуривается.
— Черт, Лок.
— Ты удивлена?
Она пожимает плечами.
— Ты казался не таким…
— Я казался другим, да. Ты заставила меня задуматься о том, чтобы измениться. Так что я изменился, — я проскальзываю ладонями под ее футболку, нахожу и расстегиваю застежку бюстгальтера. — Я всегда знал, что мы встретимся снова. Наверное, это судьба или что-то в этом роде. И это что-то — ты.
— Что-то? — она едва дышит, расстегивая пуговицу на моих шортах, и смотрит на меня взглядом, сверкающим желанием.
— Ты предназначена для меня, — я стягиваю с нее футболку, лифчик и отбрасываю их в сторону. Беру в ладони ее большие, прекрасные, голые груди. — Я твой, Найл.
Ее дыхание замирает в горле, когда я наклоняюсь к ее груди
— Лок…
Я опускаю голову и накрываю ртом ее сосок.
— О, слава Богу, слава Богу, — шепчет она, выгибая спину, когда я втягиваю сосок в рот. — И я твоя, Лок.
Пока я терзаю ее языком, Найл не теряет времени даром. Она раздевает меня. Сдергивает шорты и нижнее белье. Скользит ладонью вокруг моей эрекции, вверх и вниз по всей длине, поглаживая быстро, жадно, торопливо.
Я резко отстраняюсь.
— Боже, Найл. Я уже так давно не… Я просто не выдержу, если ты продолжишь.
Она снова хватается за меня.
— Меня не волнует, как давно ты не занимался сексом. Мне нужно прикоснуться к тебе. Мне нужно почувствовать тебя. Если ты кончишь слишком быстро, я просто заставлю тебя довести меня до оргазма ртом.
— Я сделаю это в любом случае, — говорю я, задыхаясь, когда она обхватывает мой член обеими руками.
— Тогда заткнись и позволь мне прикоснуться к тебе.
Мы до сих пор стоим посреди гостиной нашего номера. Шторы распахнуты, солнце ярко светит. Кожа Найл кажется золотой. Ее волосы блестят. Я столько всего хочу. Хочу ее прикосновений. Хочу ее губы. Хочу прислонить ее к стене и трахать до бесчувствия. Хочу ловить своими поцелуями ее вздохи и стоны.