— Я думала, что вы с Лианной… — она делает неопределенный жест рукой, — что между вами что-то есть.
— На самом деле, нет. Нечто похожее, но не совсем.
— Что это значит?
— Это значит, что между нами существует договоренность.
— Между вами что-то есть, когда вам двоим это удобно?
— По большей части, да, — я поворачиваюсь, прижимаясь спиной к подушкам, и притягиваю ее ближе. — Просто это означает, что у нас свободные отношения. Она ушла с Карлосом. Утром вернется. Или решит, что хочет некоторое время побыть с ним на Тортоле, тогда… на здоровье. Завтра днем я отплываю на Сент Томас, и ей об этом известно. Если она остается здесь, на Тортоле, то зайдет забрать свои вещи.
— И ты не будешь по ней скучать? — Астрид упирается своим запотевшим, практически пустым стаканом мне в грудь и с любопытством смотрит на меня. — Вы, кажется, очень близки.
Я пожимаю плечами.
— Я буду скучать по ней. Мы плаваем вместе уже несколько месяцев. Она пересекала со мной Атлантику. У нас были хорошие времена, и она отличный попутчик. Умная, веселая, общительная, красивая, и отличный моряк. Но если она останется здесь, это будет ее решение. Мне будет ее не хватать, но это ее решение.
— И вы спали? Ты и Лианна?
Я киваю.
— Да. Она великолепная любовница.
Она хмурится.
— Это странные отношения. Ты так открыто об этом говоришь.
— Что есть, то есть. Она знала, как это будет. Я тоже. Мы все обсудили. У нас был чудесный месяц, когда мы были только вдвоем: начиная от отплытия из Южной Африки и до того момента, как причалили к берегу, переплыв Атлантику. Карлос, Вик и Мэл присоединились к нам совсем недавно. Так что у нас с Ли было много времени, чтобы не просто пообщаться.
— А это? — Астрид заглядывает в мои глаза, ее ладонь лежит на моей груди рядом с шеей. Она имеет в виду себя и меня. Астрид слегка пьяна, но мыслит четко и ясно. Ей хочется узнать итог. — Что это?
— Все что захочешь, сладкая, — я забираю у нее стакан и отставляю в сторону. Потом тяну ее на себя, обхватываю ладонями ягодицы и собираюсь уже поцеловать, но останавливаюсь. Не буду спешить с поцелуями. — Это может длиться одну ночь, а может дольше. Ты хочешь отправиться со мной на Сент Томас?
— Но это не будет ничего значить.
— Если захочешь, будет.
— Ты имеешь в виду, пока не появится кто-то другой.
— Неа. Если между нами что-то возникнет, значит, так и будет. И не будет никого другого, пока мы сами не решим, что наши пути расходятся.
— Но это «что-то» не навсегда.
— Нет ничего вечного.
— Есть кое-что.
— Ты настроена вернуться в Швецию в свою докторантуру?
— Да.
— Ты ищешь то, что будет навсегда?
— Не совсем так, но…
— Тогда зачем спрашиваешь об этом?
Она пожимает плечами — милый невинный жест.
— Интересная точка зрения. Когда я выпью, то пускаюсь философствовать.
— Моя философия такова: когда появляется что-то хорошее, наслаждайся этим столько, сколько возможно.
— И что это должно означать для меня? — вопрос звучит страстно, бедрами она прижимается к моим.
О, мужик, да она играет. Черт возьми, да.
— Это означает, что ты действительно хорошая, и я хочу наслаждаться тобой столько, сколько ты сама захочешь, чтобы это длилось.
— Хороший ответ, — губами она слегка касается моих, но сдерживается.
Я тянусь к ней с поцелуем, и она нетерпеливо отвечает на него. Понимая, что поцелуй — это только начало, я беру ее за руку и веду в свою каюту. На нас совсем немного одежды, так что скинуть с себя все это не занимает много времени. Затем она ложится на меня, и я сжимаю в горстях ее гладкие, по-славянски светлые локоны, показывая, как ей двигаться, чтобы мне понравилось. Она получает то, что хочет, и показывает мне, как доставить ей удовольствие. Ее движения быстрые и резкие. Она работает пальцами, помогая себе кончить быстрее. От ее оргазма у меня перехватывает дыхание, а от своего собственного сердце начинает тяжело колотиться, и я чувствую головокружение. Сердцебиение настолько сильное, что даже больно, и это действительно очень плохо.
Астрид безвольно лежит на мне, и в любой другой раз я был бы рад этому, но сейчас я не могу дышать. Не хочу ее волновать, поэтому стараюсь сделать так, чтобы она, как бы случайно, скатилась с меня. Потом прижимаю ее к своему боку — Астрид близко, ей уютно, но она больше не лежит на моей груди, не давит мне на легкие. Она лежит справа от меня, поэтому не может почувствовать, как безумно колотится мое сердце. Я обнимаю ее и сосредотачиваюсь на квадратичном дыхании.