Один.
В любом случае, та фигня межу мной и Мэл исчерпала себя, и мы оба это понимали. Это продлилось недолго, но все хорошо, что хорошо кончается, поскольку химия между нами стала, мягко говоря, незначительной. Теперь мой план — пойти поплавать, напиться, а утром отчалить на юг. А потом, посмотрим, может, я смогу добраться до Магелланова пролива и совершить чертовски долгое путешествие на север, в Кали. А по пути наберу себе временную команду.
Искупавшись, быстро ополаскиваюсь под душем и вытираюсь. Я направляюсь за своими таблетками, а тут она — просто сидит на моей кровати, внимательно наблюдая, как я глотаю одну таблетку за другой и запиваю их «Перье».
— Ли… Господи, ты чертовски меня напугала, — я глотаю последнюю таблетку и оборачиваю полотенце вокруг талии. Мне нет нужды скромничать, ведь мы с Лианной провели достаточно времени голыми. Это больше из-за того, что я чувствую — она хочет поговорить. А вести серьезный разговор в присутствии голого человека довольно трудно.
— Что случилось, лютик? — я ерошу руками свои короткие светлые волосы, приводя их в полный беспорядок.
— Ты идиот.
— Хорошо. Давай не будем ходить вокруг да около, ладно? — я сажусь рядом и протягиваю ей зеленую бутылку газированной воды. — Это ни для кого не новость, детка. Мне жаль, что расстроил тебя.
Она делает глоток и передает воду обратно.
— Я не об этом. В смысле, да, ты идиот. Ты слишком часто рискуешь. И у тебя есть явное желание умереть. Это не новость, но я говорю о другом.
— Тогда в чем я идиот на этот раз?
Она наклоняет голову и отрывает свисающую из одеяла нитку.
— Ты знаешь, что я остаюсь здесь, в Рио? С Карлосом.
— Да, знаю.
— И ты так спокойно к этому относишься?
Я вздыхаю.
— Это из-за Астрид, верно?
Лианна разочарованно стонет.
— Нет, придурок. Дело не в этой гребаной Астрид. И не в том, что ты трахался с ней. Сегодня ночью я трахалась с Карлосом. У нас же договоренность. Так что дело не в этом.
— Тогда в чем? Если ты хочешь остаться в Рио — оставайся. В действительности, так всегда и было, Ли: ты ищешь то, к чему тебя потянет, и плаваешь со мной, пока не найдешь это. Кажется, ты нашла. Карлос хороший парень.
— Ты даже не будешь по мне скучать? Тебе все равно?
— Твою мать, — теперь настала моя очередь впадать в разочарование. Я сбрасываю полотенце, подхожу к шкафу, достаю пляжные шорты и натягиваю их на себя. — Перестань ходить кругами и просто скажи это, — я поворачиваюсь и оказываюсь лицом к Ли. Она стоит в паре сантиметров от меня и пристально смотрит.
Господи, она великолепна. Среднего роста, с модно окрашенными волосами — светлыми у корней и темными на концах — подстриженными до линии плеч, чтобы подчеркнуть высокие скулы. Блестящие карие глаза. Загорелая кожа цвета карамели — она часами находилась на палубе под палящим солнцем в одном бикини, а иногда и без. Красивые крепкие бедра, сочная задница, накачанная бесчисленными занятиями йогой. В меру большие груди — каждая идеально помещается в ладонь. Ли подтянутая, гибкая, красивая. Милая. Умная. Все при ней.
Я идиот.
Особенно когда она произносит следующую часть своей речи. Она говорит мне это в лицо, глядя в глаза и положив ладони мне на грудь. Ее глаза широко открыты, полны эмоций и решимости сказать все начистоту.
— Я могла бы любить тебя, Лок.
Мое сердце сжимается. Ауч. Черт, я ненавижу себя, свою жизнь и проклятый перст своей гребаной Судьбы. Но она этого знать не должна. Пусть лучше считает меня бессердечным мудаком.
Я хватаю ее запястья; взгляд жесткий и сосредоточенный; эмоции загнаны в самую глубь и закованы в цепи — там им самое место. Я отвожу ее руки от себя.
— Знаю, Ли, что могла бы. Может, я и идиот, но далеко не слепой. Просто это… не для меня.
Ее черты искажаются гневом.
— Не для тебя? — она бьет меня по груди с такой силой, что на коже остается красный отпечаток ее ладони. — Что, мать твою, это значит? Очередной мудак говорит мне, что «дорогая, дело не в тебе, а во мне»?
Я стараюсь сохранить хладнокровие, непреклонность во взгляде и бесстрастное выражение лица.
— В принципе, да. Но у этой правды есть смягчающее обстоятельство. Я делаю это для тебя, Лианна. Карлос больше тебе подходит, чем я, и по гораздо большим причинам, чем мне хотелось бы. Пожалуйста, поверь в то, что я делаю тебе одолжение.
Теперь на ее лице читается отвращение.
— Господи, ты мастер вешать лапшу на уши, да?
— Крупнейший специалист.
Она смаргивает навернувшиеся слезы.
— Есть еще какая-то лапша, предназначенная для моих ушей?