-- Она где живет, не знаешь? -- спросил Петр.
-- Кто?
-- Эта... Ну, эта!..
-- Она -- там, -- неопределенно сказал милиционер. По-молчал и добавил: -- Мой тебе совет: отстань от нее.
-- Почему?
-- По-моему... черт ее знает, конечно, но, по-моему, она... это... того. Я уж со вторым ее здесь замечаю. До черненького еще один был. Тот уехал чего-то. Красивая, конеч-но... А они все красивые -- балованные. Измучаешься с та-кой: пойдешь куда-нибудь -- вся душа изболит. На ее же ог-лядываются! Тут нервы да нервы надо. Каждый раз драться не полезешь...
-- Она откуда?
-- Секретарша, однако... С учреждения какого-то. А отку-да -- не знаю. У нас тут чуть не со всего света. Понаедут, все молодые, -- конечно, порядка не будет.
-- А живет где? -- снова спросил Петр.
-- Там... у одной старухи. Возле сельмага. Ты не затевай ничего, а то мне и так третьего дня выговор сунули: "Сле-ди!.." Уследишь за вами.
-- Нет, я просто так спросил.
У клуба уже никого не было. Разошлись.
Петр попрощался с милиционером, пошел домой. Ото-шел метров двадцать, подождал, когда милиционер повер-нул в темный переулок, и скорым шагом направился к сель-магу. Шел и думал: "Что я делаю?" Хотелось еще раз увидеть Ольгу: Это было выше сил.
И вдруг он их встретил.
Чернявый шел в обнимку с Ольгой, что-то негромко рассказывая. Ольга молчала.
Ивлев первый узнал их -- по голосу чернявого. Загородил дорогу. Ольга испуганно вскрикнула, а ее кавалер ошалело уставился на своего недруга.
-- Мне надо поговорить с тобой, -- сказал Петр, в упор глядя на Ольгу.
Она молча обошла его и стала быстро удаляться. Черня-вый не знал, что делать: догонять ее или оставаться с Ивлевым выяснять отношения.
-- Как ее зовут, слушай? -- спросил Петр.
Тот молчал.
Петр пошел за Ольгой.
Чернявый догнал его, схватил сзади за ворот... Петр обернулся, и чернявый отскочил -- уверенность покинула его. Страшное упорство незнакомого парня действительно могло испугать. Наверно, потому же уходила и Ольга -на-пугалась.
Петр догонял ее.
Чернявый некоторое время шел за ними. Петр на ходу вывернул кол из плетня; чернявый отстал.
Сердце Петра колотилось где-то в горле; впереди, неда-леко, белела кофта Ольги. Петр догнал ее.
-- Подожди!.. Не бойся ты меня.
-- Что тебе нужно? -- Ольга сбавила шаг.
-- Слушай... -- Ивлев взял ее за руку, остановил. -- По-чему ты не хочешь даже поговорить со мной? Я же не бандит какой-нибудь... Я сам не знаю, что со мной творится.
Ольга некоторое время молчала. Руки не отняла.
-- Тебя ведь изобьют сейчас, -- сказала она.
-- Пусть. Не изобьют...
-- Они придут сейчас...
-- Как зовут тебя?
-- Странный человек! -- опять любопытство появилось в ее глазах, только теперь внимательное, серьезное. -- Непо-нятный.
-- Влюбился, -- сказал Петр. -- Никогда так не было...
Ольга засмеялась.
-- Кто же так делает, дурной?
-- Как?
-- Так... Я ведь тоже человек.
-- А как надо?
Ольга пожала плечами.
-- Ты даже не знаешь, как зовут меня. И уж в любви объ-ясняешься...
В улице раздался топот нескольких пар ног.
-- Беги! -- негромко сказала Ольга. Вырвала руку и быст-ро пошла. Обернулась, еще раз сказала: -- Уходи!
Первым бежал чернявый...
Сошлись сразу. Молча С чернявым были те двое. У всех колья. Петр не успел бросить свой -- забыл.
...Удары звучали мягко, тупо. Сопели, кхэкали, негром-ко ругались... Петр крутился меж трех колов. Доставал сво-им то одного, то другого, то третьего. Чаще попадало чер-нявому. Не заметил Петр, кто из троих изловчился и тяпнул его по голове. В глазах лопнул и рассыпался искрами огнен-ный шар. Петр враз оглох, выронил кол и, схватившись за голову, боком стал садиться на дорогу. Его оттащили к плет-ню и ушли, сморкаясь и отхаркиваясь.
Очнулся Петр глубокой ночью. Долго припоминал, где он и что произошло. Голову раскалывала страшная боль. Даже тошнило от боли. Он с трудом приподнялся, сел, привалил-ся спиной к плетню. И вдруг все вспомнил... Вспомнил, как держал Ольгу за руку, как она засмеялась и ска-зала: "Кто же так делает, дурной?" Вспомнил и троих с кольями.
"Крепко угостили".
Вдруг он увидел -- невдалеке замаячила знакомая белая кофточка. Ольга осторожно шла вдоль плетня.
Петр притаился зачем-то. И в эти несколько минут, пока она, не видя его, шла к нему, он, как в миг гибельной опасности, вспомнил разом всю свою не такую уж долгую жизнь, все мечты свои. И с великим облегчением подумал: "Теперь будет все хорошо".
-- Я здесь, -- сказал он.
Ольга вздрогнула, схватилась за сердце.
-- Ох... ты?
-- Иди, сядь со мной.
-- Избили, -- в голосе Ольги была неподдельная жалость. Она села рядом. На Петра пахнуло странно знакомым и род-ным теплом -- легко сделалось, даже боль в голове уня-лась. -- Говорила ведь -- не послушал.
-- Завтра мы уедем отсюда.
Ольга всмотрелась в него.
-- Что? -- спросил он.
-- Посмотрим, -- она бережно обняла его, погладила ла-дошкой избитую голову. -- Сильно побили-то?
-- Ничего, -- сказал он. -- Пройдет.
...На третий день они уехали из деревни.
И началась эта новая жизнь.
Ивлев переехал в город, где работала Ольга. Он устроил-ся на стройку, в бригаду отделочников.
Сняли на краю города квартиру в частном доме -- полдо-ма... И пошли кривляться неопрятные, бессмысленные дни и ночи. Точно злой ветер подхватил Ивлева и поволок по земле.
Кого только не видел он вечерами в своей квартире! Ка-кие-то неприятные молодые люди с обсосанными лицами, с жиденьким нахальным блеском в глазах, какие-то девицы в тесных юбках. Девицы садились с ногами на диван и му-чили Ивлева белыми тупыми коленками. Приходили по-луграмотные дяди с красными лицами, беззаботно похохатывали... Эти, кажется, где-то что-то приворовывали, пере-продавали с помощью молодых -- денег было много. Часто пили дорогой коньяк, шампанское. Молодые были модно одеты, ужасно много болтали: про общих знакомых, про фильмы, про певцов и певиц... Приносили магнитные плен-ки с записями, и тогда в квартире визжало, мяукало, сто-нало, выло. Молодые с удовольствием слушали. Ивлев по-дозревал, что они притворяются. Много острили, смеялись. Чем они занимались, он так и не узнал до конца. Некото-рые, кажется, учились, другие, как Ольга, работали. Где? -черт их разберет. О работе не говорили. Дяди налегали на коньячок, заигрывали с девушками.