А где-то совсем в другой стороне группа людей шла наверх к своей цели. Они не знали о бедах Кости, они не думали о нем, как он не думал о них тогда, когда ушел один своей дорогой. Люди были заняты собой, своим выживанием в нынешних условиях. Нужно было добраться до дороги и найти помощь. Но подниматься быстрее не получалось. Несколько человек держали темп, остальные же растянулись в длинную змейку и остались далеко позади. Они физически не могли идти быстрее и существенно тормозили всю группу. Ночь не забрала у них боль, а усталости казалось, стало только больше. Огонек надежды на скорейшие завершение этого кошмара продолжал согревать души покалеченных людей, даря им некоторую уверенность в том, что все страшное уже осталось позади. Но как это часто бывает, жизнь любит преподносить нам свои уроки весьма болезненным способом, она бьет нас в минуты слабости и счастья, наотмашь, со всей силы, напоминая о том, что нельзя быть ни в чем уверенными до конца…
Павел Иванович чувствовал пульсирующую головную боль. Словно бы сосуды в его голове хотели разорваться от давления на них крови, но держались из последних сил. Старик еле шел позади всей группы, и пару раз чуть не потерял сознание, не упав каким-то чудом. Меньше всего он хотел принести всем неудобства и старался что есть мочи идти быстрее, но у него ничего не получалось. Напротив, Павел Иванович стал замечать, что отстает ото всех, но сказать об этом вслух не решился. Ему казалось, что еще немного, и он догонит людей, что следующий шаг его будет быстрее предыдущего, но расстояние медленно, но верно увеличивалось, и старик стал догадываться, что такими темпами скоро потеряет впереди идущего из виду.
Эх, где его молодые годы! Когда практически любое расстояние преодолевалось на раз, когда тело было послушным и полным сил, а в глазах горел огонек задора. Стройный гибкий юноша Павел даже с нынешними травмами ни за что бы ни позволил себе отстать от группы! Не отстал он бы и в среднем возрасте. Жаль, что нельзя сбросить лет 15, чтобы не быть обузой и бесполезным сейчас.15 лет назад еще была рядом Татьяна, его супруга, и вся жизнь проходила тогда в Горном. Они и познакомились в этом селе в клубе на танцах. Таню никто не приглашал, и Павел решил подбодрить девушку и подошел к ней. Так началась их дружба, переросшая потом в любовь, которую Павел Иванович пронес через всю жизнь. Родилась Света, их дочь. Летели годы, дочка выросла и уехала в город. А Павел и Татьяна все продолжали жить в Горном, и надеялись прожить вместе еще много счастливых лет. Планы нарушила внезапно появившаяся болезнь у Татьяны. Таня стала вялой, быстро утомлялась, жаловалась на боли в желудке. Местные врачи подозревали язву, но обследование в городе выявило рак. С того дня, когда Павел Иванович узнал о диагнозе своей супруги, его жизнь разделилась на «до» и «после». Счастье и покой в душе исчезли, появились тревоги и опасения за жизнь жены. Полтора года они всей семьей вели борьбу за жизнь Татьяны, Света не сдавалась и постоянно твердила отцу, что мама скоро поправится и всё будет как прежде. Но как прежде уже не стало. В один пасмурный серый день Татьяна умерла. Жизнь покинула ее измученное болезнью тело, а душа обрела покой в ином мире. Павел Иванович мог только мечтать о покое. Он не проронил ни слезинки у ее гроба, даже когда его опускали в могилу и первые комья земли глухо ударились о крышку, мужчина не мог позволить себе слезы. Может потому, что в горле у него застрял ком, и было тяжело дышать. Когда все уехали из их дома и Павел Иванович остался один, он так же не хотел плакать. Убираясь в комнате, вдруг увидел на тумбочке клубок шерсти, спицы и начало вязания. Таня хотела связать шапочку внуку, но не успела… Мужчина взял в руки это маленькое еще незаконченное чудо и, всматриваясь в вязку, вдруг понял, что сейчас заплачет. Заплачет так, как не плакал никогда в жизни – навзрыд громко всхлипывая и причитая до хрипоты в горле… И он плакал горько и безутешно, плакал пока не кончились слезы, пока не кончились силы, пока за окном не наступила ночь. Павел оплакивал свою Танечку, он прижимал к сердцу незаконченную шапочку и чувствовал, как сердце болит и ноет о безвременной утрате.